Мне ничего не стоило объединяться с либероидами в конце 80-х годов в проклятиях партии и так далее и идти от триумфа к триумфу, превращаясь в очередного, пожинающего плоды, олигарха. Но я с отвращением это всё отверг, потому что я понимал, что это и есть испытание. Что достаточно принять этот искус и всё прочее, и ты будешь ещё одной разновидностью этого самого «ням-ням», жирной, самодовольной, тупой, купающейся в этих удовольствиях. Пустой… А по ночам тоскующей по поводу того, что были ведь другие возможности, что ведь жизнь-то одна, а счастье-то упущено и разменяно на эти вонючие удовольствия…

Вот отказ от подобных соблазнов — это и есть тот тест, который стоит сейчас перед так называемыми националистами. Это очень разные люди, многим из которых мы с радостью протягиваем руки. А по отношению к многим из которых, коль скоро речь идёт о защите целостности страны, мы снимаем даже самые глубокие противоречия.

Но есть вирусы, и что именно эти вирусы делают, понятно. И как они устроены, понятно. И какова их история — понятно. И это было всегда. Поймите, ознакомьтесь внимательно не с вонючей конспирологией, а с историей! И вы это увидите. Вы увидите, как тюрков поднимали против Османской империи. Как именно вставала против неё Анатолия. Как турецкий фактор использовали для разрушения наряду с арабским или другим факторами, неважно… сирийским. Вы увидите, как одновременно с польскими мятежами или мятежами на Кавказе пытались что-то сгоношить в России. Как поднимался тост за нашу и вашу свободу. Вы увидите, как сеялись эти противоречия между ханьцами и маньчжурами в Китае. Вы увидите, что происходило в Австро-Венгерской империи.

И вы увидите, что происходило в СССР, когда ведь соблазнили народ-держатель на то, чтобы сказать: «Ну, а не выйти ли РСФСР из состава СССР». Это сказал Распутин, и подхватили многие другие. Они даже сейчас по этому поводу не сокрушаются, а любуются своим тогдашним поведением, называя себя при этом националистами. 26,5 миллионов русских погубили, всех остальных бросили в нищету. Породили этот самый русский крест, когда за счёт слишком ранней смерти и отсутствия рождаемости народ сократился чуть ли не на 15%. Вот это всё сделали. Науку свою разрушили, культуру разрушили и радуются, гордятся. Ведь это тоже есть. Это же не мы выдумываем. Оно же налицо.

Но это не конец. Если мы допустим ещё один виток того же самого, если ещё раз вирус окажется в ядре, то мы потеряем даже то прискорбное, тягостное, неправильное существование, в котором сейчас находимся. И никто это существование не восхваляет.

В том, что страна распадается, виновата власть. Власть, которая не смогла переломить регресс. Власть, которая купается в гедонизме в тот момент, когда требуется аскетизм и решимость действительно выводить страну из чудовищного состояния. Власть, которая не видит ни внутренних, ни внешних угроз. Она виновата в том, что возникли эти тенденции.

И что? Мы ещё больше будем усугублять тенденции или преодолевать их? Мы подумаем над тем, что происходит с нами и с другими народами, как эти народы испытывали катастрофу за счёт всё одной и той же, примерно, технологии. И мы постараемся катастрофу преодолеть. Или мы будем плыть в потоке событий, двигаясь в сторону этой катастрофы? Конечно, так удобнее, проще.

Но ведь это стыдно, это отвратительно. И это абсолютно пагубно.

Мы постоянно в этой серии передач будем обсуждать вызовы, осмысливать эти вызовы. И обсуждать ответы. Потому что мы убеждены, что с помощью тех или иных конкретных шагов, которые мы будем делать и уже делаем, надо выводить общество из состояния «ням-ням». Те, кто из него вышли, должны объединяться и выводить других. Это нужно делать шаг за шагом. Это самая тяжёлая и самая нужная политическая работа.

В романе Сенкевича «Потоп» описана ситуация, в которой весь польский народ впал полностью вот в это состояние «ням-ням», когда шведы делали с ним что хотели. И вдруг однажды прозвучал колокол на Чеснохове. Чеснохова стала сопротивляться — один из польских монастырей. И как вдруг к этой Чеснохове начали подтягиваться поляки, скидывая с себя этот морок «ням-ням». Одни, другие, третьи.

Что ж потом на этом Чеснохове пытались нагреть руки кто угодно, но возникло огромное народное движение, которое ту ситуацию переломило. Так вот грядёт час нашего колокола. И мы должны этот час всячески приближать.

У Брехта есть такая пьеса «Кавказский меловой круг». Он в современном стиле (Бертольд Брехт — великий немецкий драматург ХХ века) излагает древнюю китайскую легенду, суть которой заключается в том, что у ребёнка есть мать, которая действительно его воспитала и ужасно любит — Груше Вачнадзе, если мне не изменяет память (всё происходит в каком-то грузинском селе). И есть княгиня, которая когда-то этого ребёнка кинула, а теперь хочет завладеть ребёнком и кричит, что она его подлинная мать.

Короче, есть мать — женщина, которая действительно любит ребёнка и готова ради него на всё, которая этого ребёнка воспитала, вырастила, вынянчила. Есть некая псевдо-мать, которая появляется вдруг на сцене и требует, чтобы ребёнка отдали, что она в своём праве. И есть судья, который должен вынести решение, какая же из этих двух матерей настоящая.

Этот судья, не желая копаться в казуистике и понимая, что в ней-то он как раз истину скорее погубит, чем найдёт, предлагает простое физическое действие, в чём-то сходное с Божьим судом. Он говорит: «Вот, я беру и провожу мелом круг на земле (пьеса называется „Кавказский меловой круг“) и ставлю в центр круга ребёнка. А вы — две мамы, про которых я не знаю, какая из вас настоящая, — вы схватите ребёнка за руки и тяните его в разные стороны. Кто вытянет его за пределы круга, тому я и отдам ребёнка».