После теплого адмиральского приема бывший кандидат наук, работавший в системе Минсредмаша, и не раз правдами и не правдами выполнявший задания партии, решил не рисковать: он беззастенчиво сбил настройки лага, и тот вместо показанных на самом деле без малого 23 узлов, упорно выдавал на мостик требуемые 24. Снова полюбовался на дело рук своих, и тихо пробурчав под нос: "Что механика, что электроника, бывалому человеку все можно взломать и хакнуть", понесся обратно, в локальный корабельный филиал пекла.

За это время корабли сблизились до 30 кабельтов, и Степанов скомандовал "лево на борт". Зарубаев решил не тратить время на пристрелку (ведь после первого же выстрела японцы неминуемо отворачивали) и приказал открыть огонь из всех орудий на максимальной скорострельности. Увы - попасть с более чем сорока кабельтов, по юрким миноносцам было почти невозможно.

Сразу после первого залпа "Варяга" японское трио развернулось "все вдруг" и отбежало почти на линию горизонта. С "Варяга" попаданий отмечено не было, хотя головной миноносец и получил во время отрыва один 75 мм снаряд. На мостике японского флагмана в это время произошел забавный эпизод.

Когда "Варяг" наконец-то "показал личико", повернувшись к японцам бортом, командир пятого отряда истребителей капитан второго ранга Ивадзиро Мано мгновенно выкрикнул: "Четыре трубы, это "Громобой"!". Его крик слился с возгласом командира миноносца: "Четыре трубы, это "Варяг"!". До падения первого залпа они еще успели обменяться парой реплик, отстаивая каждый свое мнение. Капитан-лейтенант Идэ тактично напомнил старшему по званию, что "Громобой" имеет три мачты, а не две, как показавший зубы крейсер противника. На что получил ответ, что одну могли снять при модернизации или сбить в бою. После падения первого русского залпа, Мано бросил на подчиненного победоносный взгляд - в рощице 6-и и 3-х дюймовых всплесков, выделялись два высоченных столба от падения явно восьмидюймовых снарядов. Усмотреть телескопические трубы, "визитную карточку" "Варяга", в наступивших сумерках и стелящемся над морем дыму японские офицеры не смогли или не успели...

– Отходить в Сасебо полным ходом. Втроем нам "Громобой" не по зубам, а Камимуре надо о его местоположении сообщить незамедлительно...

После сближения с миноносцем с высоты варяжского борта был задан вопрос: мол, контр-адмирал Руднев интересуется, "с кем имеем честь встретиться, и каким ветром вас сюда занесло?"

– Миноносец "Беспощадный", ваше превосходительство!
– радостно прокричал севшим от пятиминутного оранья "ура" вместе со всей командой голосом Римский-Корсаков, - идем от Порт-Артура.

– У Артура были в бою?

– Так точно!

– Как у Вас с углем?

– На полтора часа экономичным ходом или мнут на тридцать полным!

– Сейчас организуем, выходите нам под ветер. А Вы сами - ко мне на борт.

– Есть!

Минут через десять пропахший дымом, потом и железом Римский-Корсаков, был, наконец, выпущен из объятий варяжских офицеров и, отдышавшись, мог уже более-менее связно отвечать на вопросы контр-адмирала:

– Мы там после того, как караван их разбегаться стал, погнались за японским транспортом, Всеволод Федорович. Из них кое-кто сразу к берегу приткнулся, по приказу начальства, наверное... Когда им стало ясно, что не уйти из-под удара Рейценштейна. Но были и те, кто пытался врассыпную по мелям удрать. Хорошо это у них не получалось. В итоге, по-моему, почти все перевозившие солдат суда повыбросились на берег... Спасибо, - переведя дух и залпом выпив стакан холодного чая, командир истребителя продолжил:

– Так что, скорее всего, японцам удалось спасти и доставить на берег большинство своих солдат. Хотя в связи с утратой ими всего тяжелого и части стрелкового вооружения и боезапаса, их боеспособность под большим вопросом. Да и повылезали они на песочек не у Бидзыво, где хоть дорога к Артуру приличная есть, а в довольно диком местечке, миль на сорок с лишним восточнее...

Но несколько пароходов поперли напролом в море, в сторону Чемульпо. Наш мало того, что ходкий оказался, под 18 узлов, так его еще и японские истребители прикрывали, наверняка что-то важное вез. Часа два мы к нему подступиться не могли, хорошо "Новик" увидел и подсобил. Истребители их отогнал, причем одного из них раскатал: то-ли котел на нем взорвался, то-ли мина в аппарате, но японец аж пополам разломился и сразу затонул.

Пока транспорт догнали, пока "рыбку" в него всадили... К тому же верткий, гад, и крепкий был. Из трех мин от первой очень грамотно увернулся. Вторая только хода лишила, пришлось еще третьей добивать. Пока возились с ним уже солнце зашло. И набегались за день: угля чуть больше половины осталось. Но с "Новика" нам приказал Николай Оттович пробежаться к Чемульпо и с рассветом проверить, нет ли там их ушедших от погони транспортов. Как найдем, так мол, сразу назад. Я доложил, что угля маловато, но... Приказ, есть приказ.