— Мы не одни, — заметила в ответ Сьерра и кивнула головой в сторону маленьких девочек, которые играли на берегу примерно в миле дальше по пляжу.

— Да они ничего не узнают.

— Не узнают, — согласилась Сьерра, — потому что мы пойдем в дом.

Они занялись любовью в душе, потом отправились в постель, и, едва успели одеться и привести себя в более-менее приличный вид, приехала Эстелла, чтобы убраться в доме.

— Эх вы, сони, — с мягкой укоризной проговорила она.

— О, — жизнерадостно улыбнулась Сьерра, — Доминик уже давно встал. — И она захихикала, вызвав у мужа краску на лице.

Потом он привлек ее в свои объятия и крепко обнял.

— Я позабочусь, чтобы эта красавица не мешала вам, — пообещал он. — Пошли. Мы будем гулять по пляжу.

На этот раз они не плавали, а сидели на песке и строили замки, потому что так развлекались Доминик с братьями, когда были маленькими. Ему показалось, что заняться этим со Сьеррой, — самое то, потому что теперь она стала частью семьи.

— Когда у нас будут дети, мы будем строить замки с ними, — заметил он.

Сьерра подняла голову и посмотрела на Доминика огромными глазами.

— Дети? — едва слышно переспросила она.

— Но ты же хочешь детей, ведь так? По крайней мере, мне так показалось. Ты умеешь с ними ладить.

— Мне очень хочется детей. — На лице Сьерры было такое выражение, словно Доминик только что снял с неба звезду и подарил ей. — Я просто не знала, хочешь ли ты… — Она замолчала и как-то неловко пожала плечами.

— Я хочу завести детей, — твердо ответил Доминик. — И я буду любить их. У меня в голове не укладывалось, как Рис мог бросить Марию, узнав, что она носит егоребенка.

— Я припоминаю, что ты не особенно скрывал его убежище, — с озорной улыбкой сказала Сьерра.

Доминик тоже вспомнил тот день, когда пурпурноволосая фурия ворвалась в егокабинет и пригрозила самой страшной карой, если он не откроет ей местонахождение своего брата.

— Ты и не получила бы от меня никаких сведений, если бы я не был согласен, что ты имеешь на то полное право! Мужчина должен нести ответственность за своего ребенка. И у него есть обязательства перед его матерью.

Их взгляды встретились. И в следующее мгновение они уже стояли коленями прямо в центре замка, обмениваясь неистовыми поцелуями, которые могли бы привести к самым серьезным последствиям, если бы Сьерра внезапно не отпрянула от Доминика.

Тот застонал.

— Надо посмотреть, может, Эстелла уже закончила уборку, — хрипло заметила Сьерра.

Ей захотелось погулять, и они отправились в маленькую деревню на берегу гавани.

— Я знаю, что новобрачным положено проводить каждую минуту в постели. Но мне хочется, получше осмотреться. Мы можем чудно провести время — побродить по магазинам, а потом заехать к Эстелле и сказать, что сегодня вечером сами приготовим себе ужин.

— Так что ей не будет надобности приезжать к нам, и… — Доминик сразу увидел открывающиеся перспективы.

— И я хотела бы привезти что-нибудь домой, какую-нибудь безделушку на память.

— У тебя уже есть сувенир, — с усмешкой заметил Доминик, и бросил многозначительный взгляд на ее живот.

Жар этого взгляда пронизал Сьерру теплом с ног до головы. И сознание того, что Доминик хочет завести детей так же сильно, как и она, наполнило Сьерру трепетом.

Если бы только он добавил, что любит ее…

Сьерра запретила себе даже думать об этом. Она знала, что некоторые мужчины просто не в силах произнести эти слова. Согласно рассказам ее матери, отец Сьерры признавался жене в любви максимум десяток раз за всю совместную жизнь.

Ничего, сказала она себе, еще успеется и взяв мужа за руку, поцеловала его.

И он ответил ей таким страстным поцелуем, что Сьерра поняла — долго ей ждать не придется.

Доминик, вряд ли рассказал бы Сьерре о случившемся, если бы она сама не спросила его. Ночью, когда они лежали в постели, в темноте, утолив голод желания, сплетя объятия. Доминик знал, что Сьерра не станет настаивать, если он откажется. Она не потребовала ответа, а скорее предложила открыть душу. Что он и сделал.