Джон хотел было пригласить Йоко Оно к Махариши, но раздумал. Она регулярно писала ему странные письма, вкладывая в конверт открытки с загадочными надписями типа: «Я — облако» или: «Найди меня на небе». Он отвечал, сам тому удивляясь, и был с ней откровенен, как когда-то со Стюартом.

Брайан пообещал приехать к Махариши позже, сославшись на занятость. На самом деле у него был траур: только что скоропостижно скончался его отец. Это было страшным ударом для матери, и Брайан взял ее на некоторое время к себе в Лондон. Битлзам он этого не сказал, не желая омрачить их хорошего настроения.

Пит Шоттон не понимал, что увидел Джон в этом лысом джентльмене, который был больше похож на мультимиллионера, нежели на святого. Однако Джон ему признался, что благодаря Махариши он намного уменьшил суточную дозу наркотиков. Это несколько изменило в лучшую сторону мнение Пита.

Их отъезд в Бангор показывали по телевидению. Огромная толпа поклонников, репортеров, журналистов, фотокорреспондентов провожала их на лондонском вокзале Паддингтон. Махариши принимал все это на свой счет. Битлзы впервые ехали одни, без Брайана, даже без Нила и Мала, и Джон не мог не прокомментировать: «Как будто идешь по улице без штанов».

Махариши ехал в отдельном вагоне и почти всю дорогу просидел на белой простыне в позе лотоса, изредка удостаивая молодых неофитов душеспасительными беседами.

В Бангоре встречать поезд опять собралась толпа народу. Битлзам предложили не выходить из вагона, чтобы не быть растерзанными, а проехать до следующей станции, там взять такси и приехать в Бангор. Но Махариши посчитал эти предосторожности излишними. Он был уверен, что толпа встречает его. Музыкантов не растерзали, но интервью и автографы давать пришлось.

Конференция собрала более 300 учеников и «преданных», или «обращенных». Все разместились по-спартански в спальнях колледжа. Обедали в китайском ресторане — единственном в городе. Тут сложилась забавная ситуация, когда обнаружилось, что битлзам нечем расплатиться за обед: они, как настоящие короли, не имели при себе денег. В Лондоне это было в порядке вещей, но китайские официанты королей кормили впервые. К счастью, у Харрисона были припасены на всякий случай 10 фунтов.

Прошла почти неделя. В субботу 28 августа Джон сделал сенсационное заявление: «Битлз» покончили с наркотиками! Это было прекрасной рекламой для Махариши.

В тот же день, когда все четверо отдыхали в одной из комнат колледжа, зазвонил телефон. Пол, как обычно, снял трубку. Звонили из Лондона. Вдруг он изменился в лице, закричал: «Боже мой! Нет!» и разрыдался.

Это было известие о смерти Брайана Эпштейна.

Махариши утешал: «Все материальные вещи не имеют ценностей. Тело материально. Главное — это душа. Душа вечна». Джон так и ответил репортерам по поводу смерти их менеджера. Но его лицо во время этого интервью и лица остальных трех музыкантов ансамбля «Битлз» говорили о другом. И сам Джон доверительно сказал Маккартни: «Я боюсь. Мне кажется, что теперь все рухнет». Они помчались в Лондон.

Телевидение и радио передавали сообщения о внезапной и загадочной смерти 32-летнего бизнесмена, миллионера, блестящего менеджера и импресарио знаменитой четверки: «Эпштейн не оставил завещания, все его огромное состояние и недвижимость переходят матери. У него были собственный дом в Лондоне и загородная вилла в Суссексе, два кадиллака и ценности на миллионы фунтов стерлингов. Дела его компании, очевидно, перейдут его брату Клайву Эпштейну».

Обстоятельства смерти Брайана были действительно загадочными. После отъезда его матери в Ливерпуль он решил немного расслабиться в кругу друзей в Суссексе, где недавно купил особняк. Но приехали только двое — компаньоны по NEMS Питер Браун и Джоффри Эллис. Это были последние люди, которые видели Брайана живым. Они мило беседовали, потягивая дорогое вино. Внезапно Брайан поднялся и сказал, что ему необходимо быть в Лондоне, но что он скоро вернется. На следующий день он позвонил и сообщил, что задержится. Друзья прождали еще сутки, потом позвонили в лондонскую квартиру Эпштейна. Слуга сказал, что он стучал хозяину в дверь спальной, но тот не отозвался. Встревоженные Питер и Джоффри решили ехать в Лондон.

В доме Брайана уже были его секретарь и личный врач. Как выяснилоеь, он не выходил из спальной целые сутки. Взломали дверь. Эпштейн лежал мертвый на полу, а на постели в беспорядке была разбросана корреспонденция.

Врачи определили, что в течение трех последних дней он принимал большие дозы снотворного. Сами эти дозы не могли привести к смертельному исходу, но сработал так называемый кумулятивный эффект: в организме накопилось такое большое количество бромидов, что лекарство нужно было принимать с осторожностью и очень небольшими дозами. Знал ли об этом Брайан? Другими словами, было ли это самоубийством? Мы, к сожалению, никогда не узнаем истины.

После смерти Эпштейна выявились многие загадочные обстоятельства, предшествовавшие этой трагедии. За несколько часов до того, как секретарь Брайана Джоан Ньюфилд узнала о его смерти, ей в контору позвонили из редакции «Дейли ньюс» (так представился анонимный репортер) и спросили, верно ли то, что ее босс смертельно болен.

За два дня до кончины Эпштейна был найден повесившимся в своем гараже его нью-йоркский адвокат. По свидетельству семьи этого адвоката, последние несколько дней он вел себя крайне странно, был чем-то озабочен и взволнован.