Наступила мертвая тишина. По человеческим меркам длилась она не так уж долго, но для искусственного интеллекта прошли, как минимум, часы. Вероятно, он искал разумный выход, взвешивал приоритеты: ранг Тревельяна, посланника Фонда, опасность, что угрожала экспедиции, и статус секретных инструкций, заложенных некогда Кайтамом. В том, что такие инструкции были, не приходилось сомневаться; этот неведомый Ивару Кайтам ввел их по собственной инициативе или по распоряжению Хорады.

Наконец послышался шелест, потом раздался голос Мозга – не гулкий и раскатистый, а тихий и будто бы виноватый:

– Ньюри Тревельян…

– Хочешь сделать искреннее признание? Я слушаю, лжец!

– Это разумное устройство не способно лгать. Оно лишь подчиняется приказам в соответствии с их важностью.

– Что дальше?

– Сайкатская экспедиция – чрезвычайно ответственный проект. Первая попытка прогрессировать дикие существа и разрешить каким-то гуманным способом противоречия между терре и тазинто. Успех или неудача повлияют на мнение цивилизованных рас о землянах и кни’лина. Возможно, земляне что-то выиграют, а кни’лина потеряют, или наоборот. Это нарушит баланс между двумя расами, что представляется нежелательным.

– Эти песни мне знакомы, – сказал Тревельян.

– Тогда вы должны понять, что необходим контроль за всеми действиями экспедиции. Низший уровень контроля осуществлял Зенд Уна, представитель Хорады, высший поручен этому устройству. Контроль сугубо пассивный – только запись и хранение всей доступной информации. Для этого существует канал, известный вам как линия экстренной связи, и другие средства. В частности, дублирование данных, что удаляются из памяти.

– Выходит, ты сохранил отчет Глубины… – задумчиво произнес Ивар. – И панорамная запись, пропавшая у Лезвия, тоже при тебе?

– Да, ньюри Тревельян. Для таких материалов есть особое хранилище. Секретный информационный блок.

– Пустишь меня туда? Учти, если я надену шлем, твоя помощь не понадобится. Сам доберусь.

– Это понятно. В создавшейся ситуации вынужден подчиниться. Хотя блок недоступен даже лицу в ранге координатора.

– Вот как! Разве ты не подотчетен руководству экспедиции?

– Это важная миссия, и ранг ее координаторов высок, но существуют более высокие инстанции – совет ни, Ареопаг похарас и Хорада. А также их земные аналоги – ваш Фонд и власти Земной Федерации. Предполагается, что ньюри Кайтам раскроет блок и передаст все сведения вышестоящим лицам. Конечно, в случае кризиса или другой непредвиденной ситуации.

– По-моему, она уже наступила, – проворчал Тревельян. – Этого хитреца Кайтама здесь нет, а я – вот он, так что будешь иметь дело со мной. – Он вытянул ноги и откинулся на спинку диванчика. – Прежде всего скажи, кто стер панорамную запись? Сам Первый Лезвие?

– Да.

– Все же простые решения – самые верные! – Ивар кивнул с довольным видом. – Ну, а что скажешь о гипноглифе? Кто его подсунул Лезвию? Курс? Глубина? Или кто-то из похарас?

– Информация отсутствует. Событие случилось вне зоны наблюдений. Как и бросок принадлежащего вам оружия.

– Но труп Зенда Уны ты ведь видел! Пусть нет доказательств, что нож метнула Глубина, но кто-то был там первым и прибрал гипноглиф с излучателем! Кто?

– Ньюри Иутин, – покорно сообщил криогенный разум. – Желаете с ним связаться?

– Попозже. Сейчас я хочу просмотреть панорамную запись. Ты ведь ее анализировал? Есть там кни’лина, замаскированный под тазинто? Тот, кто выслеживал Джеба Ро?

– Да, ньюри Тревельян.

– Курс! Все-таки Курс! – Поднявшись, Ивар в возбуждении принялся кружить по комнате. – Но почему? Какие у него резоны и мотивы? Будь он хоть трижды киборгом, но мозг-то у него человеческий! С чего он взъелся на координатора?

– Причины экстремальных поступков людей этому устройству не ясны, – сообщил искусственный интеллект. – Транслировать запись?

– Да.

Тревельян снова сел на диван и приготовился насладиться плодами победы, но тут от двери донеслось:

– Просят позволения войти.

Пайол, подумал он. Техник бытовых устройств, который знает жилые отсеки достойных, как свою ладонь. Не вовремя он явился и не столь уж нужен, раз нашлись гипноглиф с палустаром, но держать его под дверью неудобно. Отослать назад? Или все-таки порасспросить?

Сдвинув на затылок наголовный обруч, Ивар направился к двери и сделал жест, разрешая ей открыться. Но не слуга Пайол стоял за нею, а Ифта Кии, зеленоглазая красавица. Перешагнув порог, она упала на грудь Тревельяну и прошептала:

– Спаси меня, спаси! Они меня убьют… не та, так другая… обе меня ненавидят… Я не хочу умирать! Я… я…

Она разрыдалась.

«Утомительный у тебя день, – заметил командор. – Все просят помощи – Шиар, Пилот с Вечерним, а теперь вот дама заявилась. Придется ее утешать».