Признание собственных чувств не вызвало ошеломления, эти эмоции давно зрели в душе. Только от осознания того, что она так легко подарила свое сердце мужчине, для которого была лишь одной из многих, вызывало горький осадок.

У Марины не было иллюзий. В первый же день, не зная ее, он попросил остаться с ним. Зачем? Уж точно не из-за внезапно вспыхнувшей любви. Таяр не привык к отказам, всегда получая желаемое, а она неосознанно бросила вызов, возбудила интерес. Однако что он будет испытывать к ней через месяц, а может даже неделю, когда новизна пройдет? Кем станет она для него? Очередной Широй? Николь? Какое место будет отведено ей в его мире?

Девушка попыталась встать с его колен, и снова появилось дезориентирующее ощущение от повязки, мешающей видеть. Пальцы Таяра больно сжались на бедрах не позволяя отодвинуться.

– Отпусти, - Марина уперлась дрожащими руками в каменную грудь, пытаясь оттолкнуться.

– Я чувствую твое желание, Воробушек. Но ты, сопротивляясь ему, распаляешь и меня и себя еще больше. Перестань. Я не буду торопить, и принуждать тебя, обещаю. – В его голосе звучали одновременно просьба и предостережение, живо напомнившие ее первый день в замке.

Вынужденная признать его правоту, Марина затихла.

– Вот так-то лучше. – Он убрал руки, и снова его голос обрел бархатистую мягкость. – Попробуй угадать что это. – С плавной медленностью обведя контур рта чем-то гладким и ровным, он настойчиво вдавил мелкий плод между ее губ. Несколько кисло-сладких капель брызнув, проникло внутрь, и Рина подхватив язычком ягоду, забрала ее из его пальцев.

– Вишня. – Произнесла она, совершенно не понимая, зачем подыгрывает ему, но признаваясь себе, что ее очень сильно будоражит внезапное изменение в поведении Таяра. – Почему?

Мужчина вылизал сок с ее губ, обостряя ощущение хождения по грани.

– Угадала, вишня. – Подтвердил он, словно сам сомневался в этом. Она уже думала, что Таяр решил оставить без внимания ее вопрос, как он спросил: – Ты что-то хотела узнать, Рина?

– Почему именно сейчас ты решил перестать изображать из себя джентльмена? Из-за того, что я попросила отпустить меня домой? – Немного сбивчато произнесла она.

– Воробушек, ты обижаешь меня. Я никого не разыгрывал, просто, как и ты, больше не в силах скрывать своего желания. Разве я к чему-нибудь принуждаю тебя?

Маленькая сочная долька вновь коснулась ее губ.

– Что это? – спросила Марина, не узнавая вкус.

– А на что похоже? – Таяр дал ей еще кусочек.

– Финик?

Мужчина засмеялся.

– Нет.

– Сдаюсь. И, кстати, не ты ли, не позволил мне снять эту чертову повязку и не дал пересесть?

– Это инжир, Воробушек. – Спокойно произнес он, не поддаваясь на провокацию.
– И кстати, так удобней кормить тебя, а повязку мы совсем скоро снимем, потерпи немного. Прошу.

Это последнее «прошу» отбило всякое желание спорить, да и сама атмосфера, незаметно установившаяся между ними сейчас, была в чем-то даже более легкой, чем в течение прошедшей недели. Навязчивые нотки искушения, витавшие в воздухе, не шли ни в какое сравнение с одуряющими видениями, преследовавшими ее.

– Может, намекнешь, хотя бы, куда мы едем? – С преувеличенным вздохом произнесла Марина, решив перевести тему.

– Конечно, тем более мы уже приехали.

– Правда? – Удивленно воскликнула она, только после его слов заметив, что автомобиль действительно стоит на месте. Таяр тихонько рассмеялся.

Дверь распахнулась и мужчина, пересадив ее с колен, вышел. Дав несколько распоряжений Саиду, он снова заглянул внутрь и, подхватив на руки, вытащил ее на улицу. После прохлады салона, в первый момент солнечные лучи показались Марине обжигающими, но уже в следующее их прикосновение к коже стало согревающе приятным.

Ноги почувствовали твердую поверхность и тут же Таяр, стоявший очень близко к ней, снял повязку.

– Это вилла моего друга, который гостеприимно позволил нам пожить в ней. Слуги еще утром перевезли все необходимое.

Зрение Марины восстановилось не сразу, но даже сквозь расплывчатую пелену, она видела невообразимое смешение красок. Проморгавшись она с удивлением смотрела, как перед глазами проясняется дивная тенистая аллея, так похожая на одну из картинок в рекламках, показанных сестрой перед отъездом.

– Таяр, это же «Сад Мажореля»?! – С придыханием выдохнула она, восхищенно озираясь вокруг.

– Не совсем, Воробушек. – Мягко улыбнулся он. – Это не музей, а частное владение одного оригинала, пожелавшего сделать только для себя одного это чудо.