В наше время это различие проявляется особенно ясно и наглядно — в противостоянии двух путей мирового развития: глобализации и интернационализации. Хотя в основе обоих лежит общая объективная тенденция к сближению народов, осуществляется она в разных формах, разными и даже противоположными путями развития национальных отношений, национального сознания, национальных культур.

Глобализм отрицает национальное как нечто безнадежно устаревшее и мешающее его победному шествию. Транснациональные корпорации (олицетворение глобализма) суть учреждения сверхнациональные, наднациональные, вненациональные, анациональные.

В противоположность глобализму интернационализм даже этимологически резко отличается от него. Интернациональный — значит межнациональный, то есть ни в коем случае не отменяющий и не зачеркивающий национальное. Без национального нет и не может быть интернационального. И наоборот, интернационализм немыслим без патриотизма. Интернационализм вырастает на основе взаимодействия и сотрудничества народов, взаимообогащения культур и языков, кооперации национальных экономик.

Для глобализма же все эти взаимодействия — самый опасный противник. Если интернационализм способствует национальному развитию, органически включая в себя патриотизм, то глобализм обедняет и коверкает национальное, «укладывая» его в две взаимодополняющие пары — космополитизм и шовинизм, друг без друга не существующие.

В мире есть масса охотников по наивности или по злому умыслу отождествлять интернационализм с космополитизмом, а патриотизм — с шовинизмом. Однако на деле космополитизм антагонистично противоположен интернационализму, так же как и шовинизм антагонистично противоположен патриотизму.

Какая судьба уготована нациям при социализме и при капитализме? Программная цель коммунизма — уничтожение классов и, следовательно, преодоление классового раскола нации. Даже ранние фазы социалистического развития нацелены на ликвидацию эксплуатации и классовых антагонизмов, на последующее стирание существенных социально-экономических различий между дружественными трудящимися классами одной нации, одного государства. А разве устранение классового раскола нации не открывает широкую дорогу к подлинному национальному единению и свободному национальному развитию?

Социализм нацелен на ликвидацию почвы, на которой возникают межнациональные противоречия и антагонизмы. Ведь питающие их национализм и шовинизм — не что иное, как классовый интерес эксплуататорского меньшинства нации, незаконно драпирующийся в тогу общего национального интереса. Социализм создает предпосылки сближения наций на основе сотрудничества и взаимообогащения, но не ведет к национальной и культурной унификации. Не изоляция, а всестороннее социальное, экономическое, культурное общение свободных равноправных наций — таково условие их самобытного развития.

Капитализм же, хотя и требует для своего развития образования национального государства, отождествляет национальный интерес с интересом господствующего класса, эксплуататорского меньшинства нации (что хорошо для «Дженерал Моторз», то хорошо для Америки). Пытаясь увековечить классовое разделение общества, он пытается увековечить тем самым и раскол нации. Разделяя мир на нации-эксплуататоры и нации-пролетарии, он разжигает межнациональные противоречия.

Если под этим углом зрения посмотреть на историю капитализма, то она окажется историей того, как социальные и экономические отношения, социальные и экономические вопросы обряжаются в одежды национальных отношений и национальных вопросов. Национальное же сводится до сиюминутного социального и экономического. Но национальное значительно старше капитализма и переживет его. Капитализм сковывает и извращает национальное развитие. Поэтому сегодня главная свобода национального развития — в отделении его от капиталистической формы.

То же касается и развития национальных культур. Проблема защиты национальной и культурной идентичности, самобытности никогда еще не стояла так остро, как сегодня. На повестке дня не консервация на уровне «старины», а защита права на свободное развитие. Взаимодействие с иными культурами ему не только не препятствует, но, наоборот, способствует.

Социалистический интернационализм как раз и предполагает взаимодействие и взаимообогащение национальных культур. Глобализм же кровно заинтересован в культурной и языковой унификации на крайне пониженном, максимально примитивном уровне. Здесь культура и язык превращаются не более чем в функцию капитала, так как и сам человек, его личность превращены в функцию капитала, в один из «моментов» его кругооборота. «Культура» капитализма сводится к рекламе, навязыванию образа жизни как комбинации потребностей.

Втянутая в такой кругооборот личность необратимо деформируется, примитивизируется. Глобализм формирует некий новый, «глобальный язык» (преимущественно на основе английского), который все больше и больше примитивизируется. Англоязычные вкрапления не обогащают, а обедняют национальные языки, способствуют не расширению, а сужению их лексической и понятийной базы.

Глобализм — это даже не ассимиляция одной национальной культуры другой. Это подчинение всех национальных культур единому, пониженному космополитическому и, по сути, антикультурному стандарту. Формирование на их месте масскультуры, нацеленной на превращение человека в функцию капитала, на полное вытравление из человека всего того, что мешает или просто не требуется для исполнения этой функции.

Поэтому «глобалистская культура» — это ни в коем случае не культура Запада, если иметь в виду под этим понятием почти трехтысячелетнюю европейскую культурную и научную традицию, берущую начало в античном мире. Сегодня в мировом духовном пространстве столкнулись не Запад и Восток, а культура и антикультура, в равной мере враждебная как западной, так и восточной культурной традиции. Ленинский тезис о борьбе «двух культур», существующих в каждом классово-антагонистическом обществе, сегодня актуален как никогда.