Однако нервы актеров и зрителей не всегда выдерживали воплощение этой идеи. Так, Гиммлер, в подчинении которого находились СС, реализовавшие этот поражающий своей жестокостью сценарий, в августе 1942 года в Минске оказался свидетелем резни, которая поставила его перед дилеммой. Оказалось, что теперь злодеев не всегда можно с первого же взгляда отличить по костюму. В толпе евреев, которых вели на казнь, рейхсфюрер СС увидел двадцатилетнего блондина с голубыми глазами и в некотором замешательстве спросил несчастного:

— Вы еврей?

— Да.

— Оба Ваши родителя евреи?

— Да.

— Есть ли среди Ваших родственников хоть один не еврей?

— Нет.

— Тогда я ничем не могу Вам помочь, — после минутного колебания ответил Гиммлер.[143]

Выступая 4 и 6 октября 1943 года в Познани сперва перед группенфюрерами СС, а затем перед имперскими чиновниками и гауляйтерами, Гиммлер впервые открыто заявил об «истреблении еврейского народа». Там же не без жалости к самому себе он посетовал на несоответствие между постоянно подгоняющими указаниями Гитлера и медленным их выполнением частями СС, не справляющимися с потоком заключенных. Офицерам СС Гиммлер говорил: «Еврейский народ должен быть уничтожен, — слышим мы от каждого партийного функционера, — все ясно, так записано в нашей программе, уничтожение, этим мы и занимаемся… Среди тех, кто так говорит, нет ни одного человека, который бы видел, как это делается, или принял бы в этом участие». Перед простыми эсэсовцами он выступал в несколько другом стиле: «Большинство из нас знает, как выглядит груда из 100, 500 или 1000 трупов».

Как пишет Келер, Винифред Вагнер, невестка композитора, снабдила Гитлера, отбывавшего срок в Ландсбергской тюрьме, не только бумагой и письменными принадлежностями, но и идеей. Он был «вдохновлен мифологией Байройта, превратившей жизнь безработного в скитания вагнерианского героя, призванного в реальность, чего же больше можно было предложить на сцене».[144] Наиболее часто цитируемая фраза Гитлера из «Майн кампф» «Так я решил стать политиком» перекликается с текстом автобиографии Вагнера «Я решил стать музыкантом». Даже религиозность Гитлера была выражением его стремления сыграть на политической сцене священное представление, некую смесь из «Мейстерзингеров» и «Парцифаля».

Отец фюрера Алоиз родился в лесистой части Нижней Австрии в 1837 году как внебрачный сын крестьянской дочери Марии Анны, прозванной Марианной, Шикльгрубер. Спустя пять лет бабушка Гитлера вышла замуж за Йогана Георга, прозванного Хансъергом, Хидлера. Его брат Иоган Непомук Хюттлер вырастил Алоиза. В 1877 году, уже после смерти своего брата и невестки, состоятельный крестьянин смог добиться от властей признания 40-летнего Алоиза Шикльгрубера как сына Йогана Георга и своего законного племянника. Приходский священник в Деллерсхайме сделал соответствующую запись в церковную книгу, и будущий отец фюрера стал Алоизом Гитлером.

Адольф Гитлер, прекрасно знавший свое происхождение, «еще в юности был благодарен отцу за то, что тот переменил фамилию. Он считал, что Шикльгрубер звучит слишком просто и несколько комично». Изменение фамилии сыграло не последнюю роль и в карьере фюрера. В действительности трудно представить, чтобы в качестве немецкого приветствия произносили бы «Хайль Шикльгрубер». «Хайль Гитлер» было куда как благозвучнее. В ответ на соответствующий запрос 3 июля 1933 года рейхсканцелярия телеграфировала на места: «Рейхсканцлер в принципе запретил кому бы то ни было выбирать в качестве имени фамилию "Гитлер"».[145]

В точки зрения расовой чистоты происхождение Адольфа Гитлера было безупречно. Все его предки были крестьянами из поросшей лесами низинной части Австрии, которые никогда не занимались ремеслом, являясь готовой иллюстрацией к доктрине «Кровь и земля». Даже их фамилии, Шикльгрубер, Пельцль, Гешль и Декер, были баварского происхождения. Только принятая в 1877 году Алоизом и не употреблявшаяся ранее в роду фамилия Гитлер, по-видимому, происходит от чешской Гидларчек, распространенной среди евреев, о чем свидетельствует могильный камень с надписью «Адольф Гитлер», обнаруженный журналистами на старом еврейском кладбище в Будапеште.

Однако Адольф Гитлер старался не афишировать свои деревенские корни. В «Майн кампф» он подчеркнул, что родился в Браунау, хотя это и произошло только потому, что его отец служил на местной таможне. Вскоре Алоиза перевели в другое место, и этот городок не играл какой-либо роли в дальнейшей жизни его сына Адольфа. Своим родным городом Гитлер считал Линц, хотя и там у него не было никаких корней. Тем не менее до последних дней жизни он планировал полностью перестроить этот город, подарить ему ценное собрание картин и, возможно, возвести там свой мавзолей. С родной деревней его бабушек и дедушек фюрер обошелся таким образом, как будто там проживали славяне либо другие «недочеловеки», — она была снесена, и на этом месте устроили военный полигон.

Уже его отца, которого тяготила узость деревни, влекло в город. В глазах Гитлера отдаленная к чешской границе местность, его историческая родина, не была ничем другим, как захолустьем и местом преступных кровосмешений, с которым он не желал иметь ничего общего.

Именно из-за этого Адольф Гитлер, чья любовь к детям была широко известна, не желал обзаводиться собственным потомством. Более того, он даже подвел под свое решение солидные биологические аргументы. У гениального человека, а он ни на минуту не сомневался в том, что является гением, очень часто рождаются кретины. «Когда Гитлера спрашивали, почему он не женится и не заводит детей, он всегда отвечал: "Можно служить своему народу и не имея сыновей. Однако отцу всегда приходится бояться, что его дети могут наследовать от какого-либо дальнего предка плохие качества"».[146]