Прозоров Александр Дмитриевич
Шрифт:
Однако на берегах Калки ситуация выглядела отнюдь не катастрофично. И русские, и половцы точно знали, что «моавитяне» разгромлены наголову, серьезного сопротивления от них встретить невозможно, обнаруженный организованный отряд невелик — так зачем делиться славой и добычей? Они ударили «в копья», опрокинули татар и погнали их дальше на юг... Пока не случилось нечто, о чем летопись даже не упомянула. Она сказала только о результате: поражение.
И опять крайне важные детали раскрывает Новгородская первая летопись:
Слышавъше же то князи русстии, поидоша за Днєпрь и поидоша вси въкупє, по нихъ же идоша 9 днии, и заидоша за Калакъ рєку, и послаша въ сторожихъ Яруна с Половьци, а сами станомь сташа ту. Тъгда же Ярунъ съступися с ними, хотя битися, и побегоша не успєвъше ничтоже Половци назадъ, и потъпташа бежаще станы русскыхъ князь, не успєша бо исполчитися противу имъ; и съмятошася вся, и бысть сєця зла и дюта. Мьстиславъ же, Кыевьскыи князь, видя се зло, не движеся съ мєста никамо же; сталъ бо бє на горє надъ рєкою надъ Какомъ, бє бо мєсто то камянисто, и ту угоши городъ около себе въ колехъ, и бися с ними из города того по 3 дни. Ини же Татари поидоша по русскыхъ князихъ, бьючи до Днєпря; а у города того оста 2 воеводє Цьгырканъ и Тешюканъ на Мьстислава и на зяти его на Андрєя и на Ольксандра Дубровьцькаго: беста бо 2 князя съ Мьстиславом. Ту же и бродници съ Татары быша, и воевода Плоскына, и тъ окньныи воевода цєловавъ крестъ честьныи къ Мьстиславу и къ обєма князема, око ихъ не избити, нъ пустити ихъ на искупъ, и сълга оканьныи: прєда ихъ, извязавъ, Татаромъ;
Оказывается, никакой битвы не было вообще!!! Русские воины гнали разбитого противника девять дней и на реке Калке отдыхали в походном лагере: отправив лошадей пастись под присмотром нескольких табунщиков, они готовили еду, пили пиво и веселились. Они были уверены, что половцы и волынская дружина находятся в дозоре, врага поблизости нет, а если появятся — дозоры их об опасности предупредят. Как вдруг прямо через лагерь пронеслись драпающие половцы, снося всех и вся на своем пути, а следом за ними в стан ворвались вражеские силы, застав безоружных людей врасплох. Какие полки, какие стрелочки, какие направления ударов?! Летопись прямо пишет, что никто из русских воинов не успел даже «исполчиться»! Как сидели — ели, пили, спали, -- так и оказались в самой гуще кровавой сечи. При таком раскладе не то что победить — даже просто уцелеть очень мало шансов.
Новгородская летопись раскрывает и причины поражения половецко-волынского отряда: «Ту же и бродници съ Татары быша, и воевода Плоскына». Вслед за передовыми татарскими разъездами обнаружилась дружина бродников (обитал такой народ в низовьях Дона и возле Азовского моря), о которой раньше не упоминалось, а также появился воевода Плоскиня. На место столкновения малочисленных дозоров подошли основные силы вражеской армии. Русская легкая конница, гнавшая и добивавшая разбитые монгольские сотни, неожиданно оказалась лицом к лицу с полноценной дружиной бродников, да вдобавок еще — застигнута в своем полевом лагере безоружной, не готовой к сражению. Что и привело к страшной трагедии: возле Калки погибло много сотен воинов, среди которых — семь знатных князей.
Иногда можно услышать вопрос: почему русские так долго гнались за разбитыми монголами? Почему не вернулись обратно в свой лагерь тем же вечером после победы? Ответ прост: военная необходимость. «Убитые падают десятками тысяч, преследуют разбитого врага десять дней и [еще] пять, а затем только возвращаются». Ян Чжу. Чжуанцзы. Разгромленный противник безопасен, добивай — не хочу. Но если дать ему передышку, время прийти в себя — он способен снова организоваться и причинить урон. Поэтому — гнать и истреблять, истреблять и гнать, пока не будет добит последний враг. А кроме того — это дополнительная военная добыча, удовольствие, слава...
В Европе правило преследовать конницей разбитого врага приписывают Александру Македонскому, который поступил так после победы при Гавгамелах. Но так же поступали и полководцы Индии, Китая, так делали степняки. Кстати, и легкая татарская конница бродников после успеха при Калке гналась за русскими обратно до Днепра — все те же восемь долгих дней.
Увы, довольно часто такая погоня заканчивалась столкновением с организованными силами врага. Трагедия на Калке — не первый и не последний пример того, как победитель неожиданно превращается в жертву.
Остался последний вопрос: а зачем? Зачем нагло и неприкрыто перевирать события, столь подробно описанные в летописях и не вызывающие двоякого толкования?
Не знаю. Не понимаю. Иногда у меня возникает ощущение, что историк, в силу сложившейся традиции, берет каждый попавший ему в руки ясный и очевидный факт и в первую очередь думает о том, как бы его похитрее и извращеннее переврать? Ну, просто потому, что говорить правду — не принято. Не наврал — значит, уже не историк.
Я ведь не искал специально случаев вопиющего вранья. Я лишь присмотрелся к нескольким отдельным фактам повнимательнее, сверился с первоисточниками — дабы затем правдивее описать события. И вот поди ж ты: где ни копнешь, везде обнаруживается вранье!
Поневоле начинаешь думать: так, может, и со всеми остальными «достоверными историческими фактами» ситуация обстоит точно так же? И все, чему мы верили, что изучали в школе, что обсуждаем и отмечаем в качестве знаменитых дат — суть одна огромная развесистая «клюква» без единого слова правды?