— Да, Георгий Константинович Гинс и я уже подготовили нужные документы, — Шульгин кивнул. — Однако я не думаю, что стоит вводить всеобщее избирательное право.

— Мы должны охладить народный пыл, как это было в пятом году после издания Манифеста, и сделаем это именно сейчас. Крайне необходимо восстановить поколебленную опору царского престола. Я должен создать для Алексея Николаевича или, если он покинет нас по воле Бога, другого императора мощную и сильную Россию. Пусть люди говорят, а не кидают бомбы и не призывают к восстанию. Разговоры опасны только тогда, когда подкреплены силой, уверенностью и целеустремлённостью.

— Пётр Аркадьевич мог бы гордиться этим желанием, Кирилл Владимирович, — удовлетворительно кивнул Шульгин…

Заседание длилось ещё около получаса. Кривошеин добился подписания необходимых для продолжения и "углубления" земельной реформы документов, заверив, что пока что о переселении за Урал не идёт речи. Ресурсов и времени просто не хватит. Жаль только, что уже снова начинались проблемами со средствами казны. Инфляция всё росла, нужны были новые кредиты. Милюков пояснил, что союзники пока что не идут на изменение условий кредитования, требуя более активных действий на фронте.

— Что ж, они их получат, да так получат…Однако настаивайте на изменении условий и предоставлении новых средств. Угрожайте выходом из войны, пока что шантаж — это единственное наше оружие в борьбе за кредиты.

А Николай Александрович уже выехал в Архангельск, где к нему должны были присоединиться другие члены миссии, чьей официальной целью была инспекция Русской армии на Западном фронте.

После заседания правительства, первого по-настоящему рабочего, дельного с самого отречения Николая, предстояло ещё одно — с оружейниками, создателем "Муромца" и Аркадием Францевичем Кошко, оно проходило в том же помещении, где состоялось собрание кабинета министров.

Сизов за руку здоровался с каждым вошедшим. Первыми прошли Дегтярёв с Токаревым, только-только общавшиеся с теми кирилловцами, что испытывали на импровизированном полигоне пистолеты-пулемёты. Оба оружейника находились в приподнятом, даже боевом настроении: они предвкушали новые горизонты работы. Тем более кирилловцы поделились своими мыслями по поводу улучшения конструкции. По мнению, к примеру, Аксёнова, требовалось разместить магазин, и не дисковый, а коробочный, снизу ствола, чтобы устранить проблемы с балансировкой. Кое-кто ещё настаивал на утяжелении спускового механизма, что привело бы к уменьшению скорости стрельбы — и большей её надёжности. К тому же пистолет-пулемёт не поедал бы такое количество патронов.

А вот после Дегтярёва и Токарева вошёл Сикорский. Горделивая осанка, внимательный, вдумчивый взгляд невероятно светлых глаз. Авиатор скупо пожал Кириллу руку, сразу заметив, что очень хочет перейти к делу, к работе.

За ним — Кошко. Уже немолодой гений сыска, всё ещё державший себя в форме, способный показать, на что способна полиция, улыбчивый, он раскланялся с Сизовым, рассыпаясь в поздравлениях удачи на посту Главковерха. А глаза, прищуренные, похоже, потихоньку составляли "досье" на Великого князя. Ведь именно Аркадий Францевич настоял, первым в мире, на создании досье на каждого преступника, в котором бы содержалась фотография уголовника, отпечатки пальцев, анатомические данные. Правда, досье играло не только роль простого набора сведений: нередко преступники, глядя на инструменты для измерения диаметра головы, снятия отпечатков и прочего, думая, что их ждёт пытка, быстро сознавались в преступлении.

Также присутствовало руководители военных заводов, на которых производились патроны и винтовки.

— Итак, господа, похоже, даже для германских солдат не секрет, что в этом году наша армия намеревается добиться значительных успехов на Восточном фронте. Я надеюсь, противника в этом разубеждать не придётся, — собравшиеся дружно улыбнулись. — Пора бы припомнить пятнадцатый год Центральным державам, Луцкую операцию, Мазурские болота, химические снаряды и газовые атаки. Но для этого нам нужны гигантские усилия на военных заводах, в производстве оружия и огнеприпасов.

Кирилл поднялся со своего места и подошёл к повешенной на стене карте Восточного фронта. Кулак правой руки сжался, да так, что ногти впились в ладонь.

— Франция держит фронт в разы длиннее, нежели наш, но патронов и снарядов там намного больше, чем имеется в нашем распоряжении.

— К сожалению, в этом вина недостаточной организованности тыловых служб, промышленность работает на полную мощность, — заметил кто-то из оружейников.

— Да, я согласен, что доставка вооружения на фронт заметно хромает. Много что могло быть лучше, однако не стоит мечтать, стоит действовать, господа. Взгляните на эти гигантские просторы, — Кирилл кивком указал на карту. — Они требуют чего-то невероятного. Однако я не предлагаю невероятное. Я предлагаю действенное.

— Что именно, Ваше Высочество, что? — кажется, это был представитель Сестрорецкого завода, нетерпеливый, словно молодой участник Боевой организации.

— Оружейные заводы должны в как можно более короткие сроки начать переходить на производство карабинов конструкции господ Токарева и Дегтярёва. Сестрорецкому же заводу, надеюсь, удастся взяться за производство автоматов Фёдорова в количестве трёх тысяч штук до середины апреля этого года и максимально возможного количества.

— Боюсь, Ваше Высочество, сделать это будет трудно. В такие короткие сроки — это довольно-таки проблематично. Смею предположить, что вряд ли более тысячи штук будет произведено за такое время. Завод напрягает все свои силы для выполнения государственных заказов. К тому же Вам известно, Ваше Высочество, что существует проблема в производстве патронов к автомату господина Фёдорова. Мы можем полагаться только на патроны к японской "Арисаке", шести с половиной миллиметровые патроны в империи пока что не производят. Мы работаем над этой проблемой, но… — представитель Сестрорецкого завода развёл руками. — Я не могу ничего обещать, Ваше Высочество, но мы попытаемся выполнить Вашу просьбу. Может быть, удастся, как в прошлом году, сделать рывок вперёд. Только вот…проблема с настроениями в стране. Мы боимся, что могут начаться крупные забастовки и на Сестрорецке.