«а) отвести свои войска на юг от линии, проходящей через: Ушну, Хайдарабад, Миандоаб, Зенджан, Казвин, Хорремабад, Баболь, Зираб, Семнан, Шахруд, Алиабад. Районы, расположенные севернее этой линии, должны быть временно заняты советскими войсками.

Дать приказ своим войскам отойти на север и на восток от линии, проходящей через Ханакин, Керманшах, Курамабад, Машид-и-Сулейман, Хафт-Кель, Гахсерам, Рам-Хормоз, Бендер-Дилам. Районы, расположенные южнее и западнее этой линии, должны быть временно заняты британскими войсками;

б) выслать из Ирана в течение одной недели всю германскую колонию, за исключением состава дипломатической миссии и нескольких специалистов-техников, работа которых не связана со средствами сообщения или с предприятиями военного значения. Список остающихся немцев, в том числе членов и сотрудников миссии, должен быть согласован с советским правительством и британской миссией в Тегеране;

в) взять на себя обязательство не допускать в дальнейшем немцев на территорию Ирана;

г) взять на себя обязательство не создавать никаких препятствий для провоза через иранскую территорию товаров, включая военные материалы, предназначенные для Советского Союза и Великобритании, а также облегчать доставку таких товаров или материалов по шоссейным и железным дорогам, или по воздуху;

д) оказывать содействие органам СССР для развития нефтяного дела в Кевир-Хуриане […];

е) взять на себя обязательство придерживаться нейтралитета и не предпринимать ничего такого, что могло бы каким-либо путем нанести вред советским и британским интересам в конфликте, вызванном германской агрессией».

В свою очередь советское и английское правительства соглашались помочь Ирану в удовлетворении его экономических нужд и, «как только позволит военное положение», вывести войска с иранской территории [429] .

30 августа иранское правительство ввело в Тегеране военное положение [430] . В этот же день была подвергнута бомбардировке столица Ирана. По мнению советских историков, эту «провокационную» акцию по приказу Реза-шаха предприняли иранские самолеты [431] , что подтверждается материалами из Центрального архива Министерства обороны, согласно которым 30 августа ВВС Закавказского фронта боевых действий не производили. Только 31 августа советские самолеты поднялись в небо, да и то с целью разброса листовок [432] .

Косвенные тому свидетельства мы находим в иранской прессе. 31 августа в местных газетах появилась заметка, в которой сообщалось, что «вчера утром два иранских самолета поднялись в воздух и летали над столицей, не получив разрешения от командования, ввиду чего зенитная артиллерия открыла огонь, чтобы вынудить их приземлиться» [433] .

По-видимому, это был отчаянный поступок иранских офицеров-германофилов, выразивших таким образом протест против присутствия в стране войск союзников. Еще одним доказательством того служат данные советской разведки, согласно которым 30 и 31 августа с иранских самолетов над Тегераном были сброшены листовки, в которых говорилось, что «наши земли захватили войска Советского Союза и Англии» [434] .

Факт бомбардировки столицы Ирана иранскими летчиками подтверждает корреспондент газеты «Бакинский рабочий», сообщавший в те дни из Тегерана: «…начальник иранской авиации отдал распоряжение завести самолеты в ангары, а летные части сосредоточить в казармах. Однако несколько летчиков заявили, что они не подчинятся приказу и будут действовать против английских и советских частей, и что они будут бомбардировать Тегеран… Есть основания утверждать, что указанные иранские летчики действовали по прямому подстрекательству германских фашистов» [435] .

Мнимой бомбардировкой столицы воспользовалась германская пропаганда. 1 сентября 1941 г. диктор берлинской радиостанции передал на персидском языке сообщение о бомбардировке северо-западной части Тегерана, в результате которой погибли сотни людей, в том числе женщины и дети [436] . На следующий день, 2 сентября 1941 г. иранские газеты опубликовали на видном месте опровержение этой радиопередачи, в котором, в частности, говорилось: «…диктор берлинской радиостанции говорил о победе над врагами и давал какие-то обещания. Мы в связи с этим считаем необходимым заявить, что иранский народ не питает никакой ненависти и вражды к какому бы то ни было народу. Мы все время имели с Германией нормальные политические и экономические отношения, но мы с ней никогда не заключали специальных договоров, и мы не будем терпеть подобного рода измышления» [437] . Для многих это был неожиданный ход иранской дипломатии. В Иране впервые прозвучала острая критика гитлеровской политики.

«Бомбардировка открытых и беззащитных городов» — под таким заголовком газеты «Иран» и «Эттелаат» поместили 27 августа передовицы, в которых констатировалось: «Согласно полученным нами сведениям […] советская авиация бомбардировала большое число городов Азербайджана, в том числе Пехлеви, Газиян и Казвин. Во всех этих городах, являющихся открытыми и беззащитными городами, произведены большие разрушения и насчитываются многочисленные жертвы среди гражданского населения. В частности, вчера 15 самолетов бомбардировали г. Пехлеви и причинили большие повреждении. Эти сведения явились полной неожиданностью, ибо подобные действия, помимо того, что они являются агрессивными, противоречат всем правилам войны и морали» [438] . В этот же день иранское посольство в Москве направило в адрес советского МИД ноту, в которой, отметив, что «продвижению советских войск на территории Ирана предшествуют бомбардировки открытых городов и населенных мест, причиняя мирным жителям значительные потери», просило руководство СССР «незамедлительного распоряжения о прекращении бомбардировки иранских открытых городов и поселений» [439] .