Хейзита бросило в краску. Сейчас ему меньше всего хотелось обсуждать свои прежние планы, тем более с человеком, до положения которого в иерархии строителей ему не подняться, даже если превратиться в птицу. Зато очень даже хотелось продолжить и закончить разговор о лиг’бурнах, тем более что, как выяснилось, выгода от их продажи могла оказаться гораздо привлекательней, чем кто-либо из них до сих пор предполагал.

Эдлох посмотрел на Хейзита с нескрываемым вызовом, отвесил общий поклон и отправился к выходу. Ракли дождался, когда его тучная фигура скроется за дверью, и стукнул кулаком по столу.

— Я же говорил, что ты его недооцениваешь! — Обнажившиеся в улыбке зубы хищно блеснули. — Локлан, я все понял. Надеюсь, ты тоже. Забирай Хейзита с собой, и до вечера решите, как приступить к производству и продаже наших замечательных камней. Да так, чтобы завтра в Вайла’туне не появилось еще с десяток умельцев, которые делали бы то же самое, если, как говорит Хейзит, это не слишком сложно. Иначе говоря, мы должны продавать кувшины, а не глину гончарам. Лиг’бурны должны покупать у нас. И только у нас.

— Конечно, отец. У меня по этому поводу уже есть кое-какие соображения. Вечером мы…

Ему не дал договорить появившийся на пороге Тронной залы Тиван.

Вид у командующего конной гвардией был такой, будто он только перед самой дверью перешел с бега на ходьбу.

— Гонец с донесением прибыл, — тяжело выдохнул он. — Второй отряд добрался благополучно и приступил к восстановлению заставы…

— Вот видишь, а ты переживал за своего сына. — Ракли сделал Локлану знак, что они с Хейзитом могут уходить.

— … но первый отряд так и не обнаружен.

— Что?!

Хейзит видел, с каким трудом Ракли удалось сдержать себя в руках и ограничиться стоном отчаяния. Казалось, он забыл о посторонних, забыл о сыне, застывшем на пути к выходу из залы, забыл о разложенных на столе камнях. Последнее, очевидно, к лучшему, поскольку взгляд его сверкал такой ненавистью, что попадись ему сейчас камень под руку, он бы, не задумываясь, запустил им в любого из присутствующих.

— От кого донесение?

— От Ризи.

— Где гонец?

— Он был ранен, и его оставили на заставе у Тулли. Здесь посланник с заставы.

— Ранен, говоришь? Тэвил! Почему? Кем? Хоть кто-нибудь может мне внятно рассказать, что творится у меня под носом?

— Он…

— Зови сюда человека от Тулли! Мне надоело слушать сплошные истории о событиях, в которых никто из рассказчиков не принимал участия.

«Теперь я уже не в счет», — подумал Хейзит, надеясь, с одной стороны, что про него в суматохе забудут и он сможет узнать подробности происходящего в Пограничье, а с другой — что интерес к его детищу, столь явно только что выраженный, не рассеется под грузом плохих вестей.

Вбежал молодой виггер, слегка ошарашенный тем, что видит перед собой самого Ракли.

— Повтори, что говорил гонец Ризи. Слово в слово!

— Простите, я его не видел. С ним говорил наш начальник, Тулли. Он…

— Проклятье! — Было видно, как белеют сжатые кулаки Ракли. — Ладно, что тебе велено передать?

— Отряд до заставы дошел. Приступил к восстановлению оборонительных сооружений. Никаких шеважа по ходу отряда обнаружено не было. Следов первого отряда тоже.

— Кто же ранил гонца?

— Говорит, на обратном пути попал под обстрел шеважа. Стрелявших не видел, но две стрелы пробили ему предплечье и бок насквозь.

— То есть стрел тоже нет?

— Выходит, что так… — замялся виггер.

— Выходит, что мы даже не знаем наверняка, были ли это шеважа или кто другой! — вскричал Ракли. — Признаться, я впервые слышу о том, чтобы стрелы этих дикарей пробивали наши доспехи насквозь.

— Он снял доспехи, чтобы скакать быстрее, — уточнил виггер, сутулясь и отступая перед гневным напором Ракли.

— Превосходно! Оказывается, у меня служат не мерги, а придурки! Только они могут скакать по лесу, кишащему врагами, без доспехов. Не удивляюсь тогда, что у нас пропал целый отряд. Вероятно, они просто заблудились и на всякий случай решили форсировать Бехему. На мой взгляд, вполне правдоподобное объяснение! Тэвил! Тиван, это твои люди.

— Я разберусь, хевод Ракли…

— К сожалению, разбираться уже поздно. Свершилось! Мы потеряли целый отряд, которому ставилась задача очистить Пограничье от шеважа. Справились! Очистили! Очень может быть, что ваш простреленный в двух местах гонец — единственный, кто уцелел, и из второго отряда. Приступили к восстановлению! Когда это было? Два дня назад? Да за это время их давно могли изрешетить стрелами, тем более если те настолько сильны, что пробивают наших людей насквозь.