— Из черной пустыни? — переспросил Птицелов. — Что ж. Значит, железные птицы — это зло… — Он покивал головой, ожесточаясь. — Как мне отыскать эту пустыню? Куда мне идти? На север? На Юг? Наверное, на юг… Ведь черная пустыня лежит за южной пустошью, так? За землями варваров?

— Когда-то я мыслил подобным образом. Тайное становится явным, стоит лишь направить взор свой вверх — сквозь облака и Мировой Свет. Нет, взгляд не упрется в обитаемую твердь верхней полусферы, как вы сейчас подумали…

Птицелов прикоснулся к виску, отступил на шаг. На миг ему отчаянно захотелось на свежий воздух — сбежать из этого провонявшего зверинцем подвала.

— Если вы намерены бежать всякий раз, едва столкнетесь с неизвестным, то вам стоит остаться в поселке. Однако полагаю, вас привлекает иная судьба. Молодой человек, который не утратил хладнокровия в разоренной деревне. Молодой человек, который не побоялся бросить вызов Смерти-с-Топором. Наконец, молодой человек, представляющий собой образец крайне редкой позитивной мутации. Я склонен предполагать, что вы способны на многое. На гораздо большее, чем просто спасение обреченной девочки.

Птицелов уцепился за последнюю фразу.

— Вы знаете, как найти Лию?

— Равновесие нарушено, наш многострадальный мир раскачивается, будто маятник. Я имел возможность лицезреть человека, ответственного за дестабилизацию. Он и его спутник посетили поселок. Человек, назвавшийся Маком Симом, замышлял войну против Страны Отцов. Только он не знал, чьими руками осуществить задуманное. Исходя из нынешних обстоятельств, я заключаю, что его авантюра увенчалась успехом.

Бошку рассказывал Птицелову об этой парочке — об улыбчивом безумце и его друге-солдате. Безумец Птицелова не интересовал, а вот в глаза солдату он бы поглядел. Спросил бы его: «Помнишь ту деревню?..» И почувствовал бы сразу, отвечает ли солдат правду или бесстыдно лжет.

— Человек, который заключил сделку с совестью, не был рожден под замкнутым небом Мира. Он прибыл из черной бесконечности. Я был поражен количеству и разнообразию миров, умещенных в его голове. Узнайте же, что тот, кто посетил нас, и бог из железной птицы, встреченный вами на берегу Голубой Змеи, — один человек.

— Один… бог?

— Один человек, — повторил Колдун. — И только он сможет ответить на вопрос, откуда прилетают железные птицы. И куда они уносят людей…

— Хорошо, Колдун… Спасибо вам… — Птицелов сглотнул. — Где мне отыскать… этого человека?

Колдун ответил не сразу. В воцарившейся тишине Птицелов отчетливо услышал, как потрескивает фитиль в масляной лампе; как тихо-тихо курлычет, пристроив желтый клюв под крыло, птаха. Как возится в самом темном углу мясоед.

— Я все понял. Мак Сим прибыл в наш мир, чтобы нарушить шаткое равновесие. Вы же, Птицелов, сын Сома, вернете Миру равновесие. Вы защитите нас. Всех — и мутантов, и нормальных. И тех, кто только полагает себя нормальным. От чужаков, что прилетают на железных птицах.

— Колдун, мне нужно знать…

— Вы найдете его в Столице…

— В Столице?!

Ой-ой, далеко и опасно. Времени уйдет уйма, пока он дотопает до Столицы на своих двоих, пока преодолеет все кордоны и преграды.

А Лие сейчас помощь нужна! Вот в этот самый момент!

— …Но не стоит забывать, что Мак Сим, вероятно, не единственный пришелец из черной пустыни. Как одна капля воды предвещает начало ливня, так и чужак, пришедший извне, может оказаться лишь первой каплей грядущего нашествия… Позволю себе напоследок дать вам несколько советов. Прежде всего, не пытайтесь добиться ответов силой — боюсь, что в таком случае вы потерпите поражение. Думайте, используйте обстоятельства. И научитесь врать, в конце концов! Загрубеть должна ваша совесть, покрыться коркой!

Птицелов почесал голову.

— Спасибо, Колдун.

Ему не ответили.

— Я пойду, Колдун?

Колдун поднял голову. Птицелов увидел, как отражается огонек светильника в узких зрачках жутковатого обитателя подвала. Мутанта, которому подчиняются и прислуживают животные, птицы, гады. Равно как и жители здешних развалин, окрестных ферм и деревень.

— Птицелов! Вы ведь не знаете, почему родители вам дали такое имя? Не знаете… Что ж, идите. Впрочем, погодите. Еще одно. Не заблуждайтесь: железные птицы, которых вы видели — вовсе не железные. Они живые, как мы с вами…

Они сидели у края обрыва. Курили и кидали камни в мясоедов, замерших с открытыми пастями на дне балки.

— Я помню Мака Сима, — сказал Бошку. — Твердый он был… Как бы сказать… Думал много… Хотя мысли у него были — оторви и выбрось. Вроде и умные, но, если глянешь с другой стороны, так ничего умного не увидишь. Вроде во благо старается, а опять с другой стороны глянешь: так всем только хуже станет… Как будто вчера он родился… Вернее, позавчера, потому что успел смекнуть и про Башни, и про то, что мы — вовсе не злыдни. Вот… Не верится, что повязан он с поганым Лесорубом. Хоть убей — не верится. Такой, как Мак, не может быть заодно с похитителем детей.