Шрифт:
– Потому что вы их еще не поймали?
– Потому что они просто могли мимо идти!
«Так тебе и надо, – мстительно подумала я про Рыжего, – это тебя судьба за все гадости наказала, которые ты говорил». Мой страх испарился. Я незаметно сунула паспорт обратно в сумку и двинулась к лифту.
– А вы кто? – строго окликнула меня милиционерша, – студентка?
– Студентка! – с вызовом подтвердила я, – вон, гардеробщица меня знает!
– Погоди-ка, – начал Рыжий, – какая же ты сту...
– Вот вы затычка в каждой бочке! – раздраженно сказала милиционерша, – отвечайте на мои вопросы. Больше от вас ничего не требуется.
Выйдя из лифта, я почувствовала запах чего-то сгоревшего.
Свернула в коридор и столкнулась с заведующей кафедрой перевода Лилией Леонтьевной. К запаху гари примешался густой конфетный запах духов, исходивший от кружевного платка, которым Лилия Леонтьевна зажимала нос. Несмотря на нежное имя, эта высокая блондинка в очках-стрекозах, затянутая в леопардовый тренч, слыла самым строгим и придирчивым экзаменатором. Мне поступать в МГУ через два года, но я уже молюсь своим нарисованным богиням из комиксов, чтобы ее не принесло на мой экзамен.
Я быстро поздоровалась, намереваясь проскочить мимо.
– Вот она! – неожиданно взвизгнула Лилия, ткнув в меня длинным пальцем с ярко-накрашенным алым ногтем.
«Она что, знает меня, несчастную абитуриентку?» – удивилась я.
– Да, да, – скрипучим голосом подтвердила Анна Семеновна Розенталь-Шпигель, выплыв из темного коридора.
Анна Семеновна, похожая на старенькую божью коровку, подплыла к Лилии и убрала ее палец от моего носа. Она погладила Лилию по руке, словно успокаивая.
– Она, она, – пробормотала Анна Семеновна.
Лилия вырвала у нее руку и схватила меня за подбородок.
– Я гарантирую поступление на мой факультет, – прошептала она мне, – без экзаменов! Но найди мне ее!
– Мы найдем ее, – проскрипела Розенталь-Шпигель, снова убирая руку Лилии от меня, – мы обещаем. Гаянэ, дорогая, идите в конец коридора, в ту аудиторию, которую обычно занимают наши коллеги из Кореи. Подождите меня в ней.
– А кафедра? – растерянно спросила я.
– А кафедру обокрали! – завизжала Лилия и схватилась за голову.
Я испуганно отскочила и помчалась в конец коридора. В голове роились вопросы. Кого мне надо найти? Почему я поступлю без экзаменов? Кто-то обокрал кафедру? И поджег, судя по запаху.
А еще мне никак не удавалось отвязаться от мысли: как Розенталь-Шпигель читает лекции таким жутким скрипучим голосом?
Глава 3,
в которой занятия по фонетике вдруг становятся потрясающе увлекательными
Я долго разглядывала надписи иероглифами, оставленные корейцами на доске, а потом не выдержала, взяла мел и нарисовала Пукку в купальнике. А когда я собиралась изобразить ее возлюбленного Гару, вошла Анна Семеновна с двумя пластиковыми стаканчиками, над которыми клубился пар.
– Будьте любезны, коллега, прикройте дверь и откройте окно, – попросила она, – хочется свежего воздуха.
Она осторожно поставила один стаканчик на парту, а другой – на преподавательское место.
– Садитесь, коллега. Чай – вам.
Я сбросила рюкзак и уселась, переваривая новую загадочную информацию. Университетский преподаватель принес чай абитуриентке?! Ну и ну... Да они только и горазды, что гонять нас за напитками к автомату. С какой стати мне оказан почет? Не связан ли он с просьбой Лилии найти таинственную «ее»?
– Спасибо, – поблагодарила я и придвинула чай к себе, – а что, Анна Семеновна, мы все время теперь будем заниматься в этой аудитории?
– Для дифтонгов, которыми я собиралась сегодня заняться с вами, коллега, это место подходит идеально, – сказала Анна Семеновна, размешивая в стаканчике с чаем сахар, – и доска хорошая, и мел у нас...
Она оглянулась на доску и на секунду задержала взгляд на моей Пукке.
– И мел у нас есть. Но боюсь, наши занятия придется временно перенести в другое место. У нас, в некотором роде, сложности на кафедре.
Я слушала ее вполуха, пытаясь потопить в чае ложкой дольку лимона. Противная долька все всплывала и всплывала, только усиливая мое раздражение. Ненавижу эвфемизмы [1] , которыми ученые пересыпают свою речь. «Воздухом дышать не особенно приятно». «В некотором роде сложности у них». В некотором роде сложности?! А по-моему, кого-то обокрали! И подожгли!
– Я имею в виду не пожар, – проскрипела Анна Семеновна, словно услышав мои мысли.
Она отхлебнула чай и вдруг заговорила низким бархатным голосом:
1
Эвфемизм – замена грубых или резких слов и выражений более мягкими.