По праву рождения (Адвокат мог не знать)
Доктор археологии Колли Данбрук приступила к раскопкам неподалеку от небольшого городка у отрогов Аппалачей и… оказалась в центре криминальных и трагических событий, которые не только изменили ее настоящее, но и перевернули представления о прошлом. Эти события начались почти тридцать лет назад, когда местные жители были потрясены сообщением о том, что в семье Калленов похищена их крошечная дочь Джессика…
Пролог
12 декабря 1974 г.
Дугласу Эдварду Каллену требовалось как можно скорее сбегать кой-куда. Слишком много впечатлений сразу свалилось на его неокрепшую трехлетнюю натуру, да и большой стакан кока-колы, выпитый за ленчем в «Макдоналдсе», которым мама его наградила за то, что он хорошо себя вел, пока она делала покупки, тоже сказывался: его мочевой пузырь был переполнен и грозил вот-вот лопнуть.
Он нетерпеливо приплясывал на носочках своих маленьких красных кроссовок. Сердце его колотилось так сильно, что казалось: если он сейчас не крикнет во всю мочь или не побежит со всех ног, раздастся взрыв.
Дуглас обожал, когда по телевизору что-то взрывалось.
Но мама сказала, что он должен вести себя хорошо. Если маленькие мальчики не слушаются маму, Санта-Клаус кладет им в чулок головешки вместо игрушек. Дуглас не знал, что такое головешки, зато он точно знал, что хочет игрушки. Поэтому он кричал и бегал только мысленно, как учил его папа. Все можно делать только мысленно, когда надо… когда просто необходимо сидеть смирно.
Дуглас стоял рядом с большим снеговиком. Снеговик усмехался. Он был ужасно толстый, даже толще тети Люси. Дуглас не знал, что едят снеговики, но вот уж этот точно ел очень много.
Ярко-красный нос Рудольфа, [1] его любимого северного оленя, то вспыхивал, то угасал. В конце концов у Дугласа даже глаза заслезились.
В торговом центре было очень шумно: из динамиков неслась рождественская музыка, другие дети что-то выкрикивали, младенцы пускались в рев.
Как младенцы умеют реветь, Дуглас знал лучше всех. У него была младшая сестренка. Когда младенцы ревут, их полагается брать на ручки и укачивать, расхаживая взад-вперед или сидя в кресле-качалке и напевая колыбельные. И еще их надо похлопывать по спинке, чтобы они пукнули.
Младенцы умеют пукать очень даже громко, и никто их за это не стыдит и не требует, чтобы они просили прощения. Потому что эти тупые младенцы вообще разговаривать не умеют!
Но сейчас Джессика не ревела. Она спала в коляске и напоминала куколку в своем красном платьице с дурацкими белыми оборочками.
Это бабушка так называла Джессику. Она звала ее своей куколкой. Правда, иногда Джесси начинала реветь без умолку, и тогда лицо у нее становилось красное и сморщенное. И сколько ее ни укачивай, сколько ей ни пой, ничто не могло заставить ее успокоиться.
А когда Джесси начинала реветь, она совсем не была похожа на куколку. В такие минуты она казалась сердитой и вредной. Когда такое случалось, мама переставала с ним играть. Раньше она никогда не отказывалась с ним играть – пока Джессика не забралась к ней в живот.
Порой Дугласу приходило в голову, что ему вовсе не нужна младшая сестричка, которая ревет и все свои дела делает в штанишки, а мама из-за нее так устает, что не может с ним играть.
Но чаще все было хорошо. Ему нравилось наблюдать за Джесси, смотреть, как она сучит ножками. А когда она хваталась за его палец – крепко-крепко! – Дуглас начинал смеяться.
Бабушка говорила, что он должен защищать Джессику, на то он и старший брат. Дуглас так разволновался, что как-то раз даже прокрался к ней в комнату и лег на полу у ее колыбельки, чтобы чудовища, живущие в стенном шкафу, не съели ее во сне.
Но утром Дуглас проснулся в своей собственной постели и решил, что ему, наверное, только приснилось, что он ходил защищать сестру.
Они продвинулись в очереди, и Дуглас тревожно покосился на ухмыляющихся гномов, пляшущих вокруг пещеры Санта-Клауса. На вид они были довольно-таки злые и вредные. Прямо как Джессика, когда начинала реветь.
Если Джессика не проснется, ей не дадут посидеть на коленях у Санты. Так ей и надо! Зачем вообще было наряжать Джесси и сажать ее к Санте на колени, раз она даже не извинится, если пукнет, и вообще не может сказать Санте, что она хочет получить на Рождество?
А вот он может! Ему три с половиной года. Он уже большой мальчик. Все так говорят.
Мама присела на корточки и тихонько заговорила с ним. Когда она спросила, не нужно ли ему в туалет, Дуглас отрицательно покачал головой. У нее на лице было уже знакомое ему усталое выражение, и он испугался, что, если они пойдут в туалет, их не пустят обратно в очередь и он не увидит Санту.
Мама улыбнулась своей чудесной улыбкой. Когда она улыбалась, на лице у нее появлялись три ямочки: две на щеках и еще одна над правым уголком рта. Она сжала его руку и пообещала, что ждать уже недолго.
Он попросит у Санты велосипед, игрушечные машинки, гараж, солдатиков и большой желтый бульдозер, как тот, что его друг Митч получил на день рождения.
Джессика слишком мала, она еще не доросла до настоящих игрушек. Вот ей и дарят всякую девчачью чепуху, вроде платьев с оборочками и плюшевых мишек. Девчонки вообще тупые, а уж такие малявки, как Джесси, совсем ничего не соображают.