Шрифт:
– Мы закончим через минуту, – продолжила Лидия. – Надо кое-что утрясти, – и, позабыв о Флетче, она водрузила очки на нос и уткнулась в телетайпные ленты. – Разве наши люди в Сан-Франциско не могут прислать свой материал? С какой стати мы должны давать версию Ассошиэйтед Пресс?
– Вопрос времени, более ничего. – Джейк что-то чиркнул в блокноте.
– За шесть часов эта тема не устареет.
– Шесть часов?
– Если наши люди не успеют дать статью за шесть часов, значит, нам следует заменить их на более компетентных журналистов, Джейк.
– Миссис Марч? – подал голос Флетч. Она посмотрела на него поверх очков.
– Могу я воспользоваться вашим туалетом?
– Разумеется. Пройдите через спальню, – и взмахом руки она указала дорогу.
– Благодарю.
Когда он вернулся в гостиную, Лидия сидела на диване. Перед ней на кофейном столике стояли чашечки, сахарница, горшочек сливок, полный кофейник. Исчезли и телетайпные ленты, и очки.
– Присядьте, Флетч.
Флетч пододвинул стул и сел напротив.
– Джейк ушел?
– Да. У него много дел. Хотите кофе?
– Я его не пью.
Записывает ли его чудесная машина их разговор, гадал Флетч. И решил, что скорее да, чем нет.
– Флетч, насколько мне известно, вы не работаете.
Она налила себе кофе.
– Пишу книгу.
– О, конечно. Журналистская гордость. Если журналист не работает, то причина всегда одна и та же: он пишет книгу. Сколько раз я это слышала. Впрочем, в некоторых случаях книга действительно появлялась на свет божий, – тут Лидия улыбнулась. – Знаете, Флетч, я столько о вас слышала. Вы были одним из любимчиков моего мужа. Он любил рассказывать о вас разные истории.
– Я уже понял, что людям доставляет удовольствие рассказывать обо мне всякие небылицы. Одну мне довелось услышать буквально на днях. И я мог лишь позавидовать воображению рассказчика.
– Думаю, вы и мой муж были очень похожи.
– Миссис Марч, с вашим мужем я виделся лишь однажды, когда провел в его кабинете ровно пять минут. Встреча эта не доставила удовольствия ни мне, ни ему.
– Естественно. Потому что у вас много общего. И ему были свойственны дерзость, порывистость. Если ему предлагалось на выбор несколько решений, он находил свое, додуматься до которого не удавалось никому. И вы такой же, не правда ли?
– Возможно, – этот ответ показался Флетчу более уместным, чем «да» или «нет».
– Так вот о чем пойдет речь, Флетч. Мой муж мертв.
– Извините, что с самого начала не выразил вам свое сочувствие.
– Благодарю. Так вот, «Марч ньюспейперз» нуждается в помощи. Все легло на плечи Младшего. Он, конечно, парень крепкий, весь в отца, во многом даже превосходит его, но... – Лидия покрутила чашечку на блюдце. – Эта смерть... Это убийство...
– Представляю себе, какой это был удар для Младшего.
– Вся его жизнь прошла рядом с отцом... Они были большими друзьями.
– Миссис Марч, я же рабочая лошадка. Репортер. Знаю, как добыть материал, написать статью. В экстренном случае помогу с литобработкой. Способен отличить удачный снимок от плохого. Но в издательском деле я ничего не смыслю. Понятия не имею, как привлечь рекламодателей, сколько стоит квадратный дюйм газетной полосы, не говоря уже о финансировании газеты, закупках оборудования...
– В этом разбирается Младший. В хозяйственных делах ему цены нет. – Лидия добавила в чашку кофе. – Флетч, наш бизнес – это та же лошадь с телегой. И лошадь всегда должна быть впереди. Как выглядит газета и как она читается – это лошадь, сбор рекламы, финансы и все остальное – телега. Если газета не привлекает внимания и читатель не ждет с нетерпением следующего номера, ее не спасут самые умные хозяйственники.
– У вас же есть Джейк Уилльямс...
– О, Джейк, – Лидия безнадежно махнула рукой. – Джейк уже староват. И выдохся.
Родился Джейк Уилльямс лет на двадцать позже Лидии.
– И я хочу попросить вас, Флетч, о следующем: не сможете ли вы помочь Младшему? Боюсь, что ноша, которая легла на его плечи, окажется непосильной...
– Сомневаюсь, что он согласится на мою помощь.
– Почему вы так говорите?
– Днем мы случайно встретились в баре и потолковали кой о чем.
– В баре! В баре! – Лидию аж перекосило. – Чувствую, Младшему придется завязать со спиртным, и очень скоро!
– Мне показалось, он не питает ко мне дружеских чувств.
– Сейчас Младший не отдает отчета в своих чувствах. Пьет и пьет, не позволяя себе протрезветь. В какой-то степени его можно понять, учитывая сложившиеся обстоятельства. Но ведь это не может продолжаться до бесконечности...
– Я думаю, он боится.
Глаза Лидии широко раскрылись.
– Боится?
– Честно говоря, до приезда на конгресс, где только и говорят, что о вашем муже, я даже представить себе не мог, сколь много у него было забот и как он с ними справлялся. И такая ужасная смерть.