— Ах, да, извини.

Эрика суетливо пропустила его в прихожую, которая как-то сразу уменьшилась в присутствии Мартина. Хотя и саму ее трудно было назвать миниатюрной, рядом с ним она чувствовала себя именно такой.

— Ты выглядишь неважно, — спокойно заметил Мартин. Ему всегда было свойственно разговаривать тихим, ровным голосом.

— Спасибо за комплимент.

Мартин не улыбнулся ее реплике. Почему, собственно, он должен был улыбнуться? Эрика и без него знала, что выглядит плохо. Может быть, он считал ее непрезентабельный вид оскорбительным для себя? После аварии он изменился к ней, она это чувствовала. Некоторые мужчины не выносят уродства. Например, Роберт. Вероятно, в этом причина его ухода…

— Почему ты в головном уборе?

Эрика подняла руку к голове и стянула шапочку.

— Я и забыла о ней. — Эрика старалась не смотреть ему в глаза, боясь увидеть в них то, чего так боялась.

— Как ты жил все это время?

— Я был очень занят.

— Именно поэтому ты не…

— Не звонил регулярно? — закончил за нее Мартин. — Честно говоря, не из-за занятости.

— Почему же? — тихо спросила Эрика.

— Я боялся услышать, что ты передумала. Это так?

— Нет.

— Хорошо.

Мартин прав. Она бы сказала именно то, чего он боялся, если б он позвонил. Но сейчас…

— Осторожно, — предупредила его Эрика, когда он направился к камину.

Мартин успел чуть пригнуться, увидев на уровне головы круглый плафон, свисавший с потолка. Он обошел его и, подойдя к креслу, опустил на пол чемодан и кожаный саквояж.

Дядя Чарли сонно зевнул и забрался под стул. Обычно он радовался всем гостям Эрики, но ее муж оказался исключением.

— Собака досталась тебе вместе с домом?

— Нет. Меня просили присмотреть за ней, но теперь, похоже, оставили со мной навсегда. Просто забыли о ней.

— Ах, вот как.

— Если ты не любишь собак, я могу…

— Что? Избавиться от нее? Не будь столь категоричной. А Шарлотта уже спит?

— Да. Приготовить тебе чай?

— Кофе, если можно.

Эрика покачала головой:

— Извини, могу предложить только чай.

— Тогда чай меня вполне устроит. Извини, я был груб с тобой.

— Что? — не поняла она.

— Я грубо разговаривал с тобой по телефону. Я тогда очень беспокоился за Шарлотту.

— Ничего, все нормально. — Чувствуя неловкость ситуации, Эрика предложила: — Сними пальто и располагайся.

— Спасибо. Как она? — Мартин снял пальто и неловко оглянулся, куда бы его деть.

Эрика поспешила ему на помощь и повесила пальто на спинку стула.

— Прекрасно. Она золотой ребенок, с ней никаких проблем. Пойду приготовлю тебе чай.

Эрика быстро вышла на кухню, и тут ее охватило отчаяние. Нет, он не может ей нравиться как мужчина, они просто друзья. И всегда ими были. Иногда они флиртовали, но не более того. И сейчас ничего не изменилось, убеждала она себя. До сих пор она легко общалась с людьми и с ним тоже. Что же произошло? Это нелепо. Но Мартин стал другим, она не могла не признать этого.

Раньше он был таким спокойным, разговаривал с ней ровным голосом. Эрика дружески общалась с ним в Румынии, и им было весело вместе. Потом он приходил к ней в ресторан в Фолкстоне — и всегда был внимателен, шутил и смеялся. Конечно, на нем сказалась гибель сестры, но… Может быть, Мартин прочел по лицу ее чувства? И она, такая некрасивая и жалкая сейчас, стала ему неприятна?

Эрика испуганно вздрогнула, когда Мартин вошел на кухню. Он явно здесь не помещался, его крупная фигура заблокировала дверь, так что у Эрики чуть не начался приступ клаустрофобии, которая мучила ее после аварии. Мартин догадался об этом по ее лицу и отодвинулся в сторону, освободив проход. Она облегченно вздохнула.

— Этот дом рассчитан на лилипутов, — сказала она извиняющимся тоном.

— Похоже на то.

— Только не говори, пожалуйста, что мне лучше было оставаться в отеле.

— Не буду.

Мартин нахмурился и потер лоб своими длинными пальцами.

— У тебя болит голова? — тихо спросила Эрика.

Ей показалось, что Мартин чуть улыбнулся — его губы дрогнули.

— Да.

— Дать что-то от головной боли?

— Буду признателен.

Эрика отвернулась и достала из шкафчика упаковку с нужным лекарством. Она отсыпала на ладонь две таблетки и протянула их Мартину вместе со стаканом воды.

Он запил таблетки и отдал стакан обратно.