Итак.

Словарь Ю. Гнаткевича «Уникаймо русизмiв в украiнськiй мовi. Короткий словник-антисуржик» («Уныкаймо русызмив в украйинський мови. Короткый словнык-антысуржык» (Избегаем русизмов в украинском языке. Краткий словарь-антисуржик»)), изданный в Киеве в 2000 году, адресован украинским политикам и чиновникам и призван научить их разговаривать не суржиком, а правильным литературным украинским языком и включен в учебные программы многих украинских ВУЗов в качестве рекомендованной литературы по курсу «Современная украинская деловая речь». Структура словаря проста и представляет собой два столбика с категоричными заголовками: «правильно» и «неправильно (русизмы)».

Исходя из того, что до настоящего момента даже самые ярые из национально озабоченных лингвистов не отрицают древнерусских и старославянских (церковнославянских) корней украинского языка, было бы логично предположить, что борьба с «суржиком» будет заключаться в закреплении в украинском литературном языке слова образованных на основе родных (т. е. древнерусских и старославянских) корней в качестве нормы, и в то же время очищать литературный язык от неоправданных чужеродных заимствований (выводя их за рамки нормы), особенно если в языке еще сохранились соответствующие слова исконного происхождения. В действительности все оказалось совершенно наоборот. Около 70 % лексики в столбце под заголовком «неправильно (суржик)» — образовано на основе древнерусского и старославянского языка, а значит, является РОДНОЙ для украинского языка! Около 70 % лексики в столбце под заголовком «правильно (литературная норма) — заимствовано, а порой просто скопировано из польского языка и, по сути, является ЧУЖОЙ для украинского языка!

В «суржик» («который является негативным явлением», «гибридной речью на основании смеси речи колонизатора и колонизируемого народа», «раковой опухолью, подлежащей удалению») зачислено слово «взятки», ненормативным признан исконно древнерусский корень «взять» (ср. — др. — русск. възяти, «взяток» (из бортничества) и декларировано в качестве литературной нормы тюркское слово «хабари», произошедшее от турецкого и староузбекского xаbдr, означавшее когда-то награду человеку, принесшему ценные сведения («награда вестнику»).

Та же участь постигла слово «накануни», имеющее древнерусское, старославянское и греческое происхождение, к тому же кровно связанное с православием, то есть слово — первый кандидат в литературный язык (ср. — др. — русск. канонъ, канунъ («молебен перед вечерней службой»)) является, тем не менее, «грязным суржиком», а просторечное и явно заимствованное из польского «напэрэдодни» (ср. — польск. — w przededniu) закрепляется в качестве «чистой» литературной нормы.

Та же участь постигла и древнерусское «спасати» (ср. — др. — русск., ст. — слав. спастися, Спасъ (спаситель, Христос)), которое причислили к суржику, культурной нормой признан полонизм «(в)рятуваты» (ср. — польск. — (u)ratowaж).

Далее автор сравнительной лексико-этимологической экспертизы «Словаря-антисуржика» сравнивает «неправильные» и «правильные» слова по следующей схеме:

Получилось следующее:

Эти примеры — не словарь, а лексико-этимологическое сопоставление. Приведены выдержки из этимологических словарей для того, чтобы показать происхождение слов. (* Этимология исследует лексику в историческом аспекте что предполагает и учитывает возможные изменения значений слов, семантические деривации, фонетическую дивергенцию и прочие языковые явления.) То, что примеры из польского языка, как правило, являются еще и ближайшими семантическими соответствиями украинских слов лишь увеличивает качество этих примеров.

Далее следует остановиться на постоянно упоминаемой национально свидомыми мелодичности мовы, ее «соловьиности», «калиновости», украинской речи, которая «естественно сложилась из киевско-полтавских говоров» (чего не отрицают и национально озабоченные лингвисты).

Но самостийные науковци предпочитают не акцентировать внимание на том, что все благозвучие, которые действительно присущи живому народному языку многих регионов Украины (преимущественно центральных и восточных) сохранились в нем прежде всего благодаря его древнерусским корням. Основную роль в этом сыграла характерная для всех древнерусских говоров фонетическая черта, а именно — полногласие. Именно оно способствовало тому, что в русской речи не скапливались в кучу, а гармонично чередовались звуки гласные и согласные, гласные и сонорные, сонорные и согласные. В этом смысле древнерусский язык был (впрочем, как и сейчас русский) несомненно благозвучнее многих западных и иллирических славянских диалектов (ср. напр. пол. «пшегроджич» и русск. «перегородить»).

И уже совершенно они умалчивают о другом, на этот раз очень неприятном факте — о том, что современная украинская литературная мова неуклонно теряет благозвучность. Это становится тем заметнее, чем интенсивнее происходит процесс насыщения украинского языка словами польского происхождения. В этом нет ничего удивительного, так как хорошо известно необыкновенное обилие шипящих в польском языке. Даже будучи произносимыми на украинский манер, польские слова, тем не менее, оказывали и продолжают оказывать крайне неблагоприятное воздействие на фонетику украинского языка.