Но при виде ее встревоженного лица ему стало не по себе. Как объяснить, что он будет счастлив лишить Ормсби этих писем? Черт, да он благодарен за шанс разрушить планы маркиза на Талию.

Ашер поцеловал Джулиане руку и улыбнулся.

— Вы должны верить мне на слово, когда я говорю, что меня не поймают, — беспечно заверил ее Ашер. — Сами подумайте — Ормсби не будет дома, а слуги либо лягут спать, либо будут заниматься своими делами. Им совершенно ни к чему проходить мимо библиотеки, а тем более в нее заглядывать... Джулиана, я пробуду в библиотеке не более десяти минут, и если письма там, всем вашим бедам придет конец.

— Но что, если...

Он прижал палец к ее губам, наслаждаясь ощущениями.

— Я точно расскажу вам, что произойдет. Маркиз отправится в Эппл-Хилл, на ужин к Деннингу. Как только я узнаю, что он уже там, немедленно поскачу в Ормсби- Плейс и выкраду письма. Войду и выйду, прежде чем кто-то поймет, что я был поблизости от поместья.

Джулиана посмотрела ему в глаза. Она знала этот взгляд. Отговорить Ашера невозможно.

— Вы будете осторожны? — прошептала она, капитулируя перед неизбежным. — Я н-не вынесу, если с вами что-то случ-чится.

Он молча смотрел на нее.

Ему больше не хотелось говорить ни об Ормсби, ни о проклятых письмах Талии. Он хотел... другого.

Сжать в объятиях Джулиану и целовать. Касаться шелковистой кожи, ощущать, как выгибается в руках ее прелестное тело.

Секунды шли, а Ашер все продолжал молчать. Джулиана подняла глаза и ахнула, увидев его искаженное желанием лицо. Воздух между ними словно искрил. Ашер выглядел таким красивым. Сейчас он походил на дикого леопарда, готового прыгнуть на свою жертву.

Они были одни. Дом давно спал. Никто не знал о том, что Ашер здесь. Никто ничего не узнает...

Возбуждение все сильнее охватывало Джулиану при мысли о том, как Ашер овладеет ею.

За годы, прошедшие после смерти мужа, встречалось несколько джентльменов, выказывавших к ней нечто большее, чем мимолетный интерес, однако Джулиана никогда не поддавалась искушению ответить на призыв или завести короткий роман. Но Ашер...

Сердце тревожно забилось. Ашер искушал ее, как ни один мужчина на свете...

Джулиана знала, что нужно как-то прервать это мучительное молчание, однако могла лишь смотреть на чувственный изгиб его рта и представлять, как этот рот обожжет ее губы.

Она твердила себе, что нужно встать и приказать ему уйти. Или убежать самой. Но она не сделала ничего подобного. Просто смотрела на Ашера, тяжело дыша, и не знала, как отвести глаза.

Всеми фибрами своего существа она желала, чтобы Ашер ее обнял...

Кровь бурлила раскаленной лавой, лишая Ашера последних остатков здравого смысла. Сейчас ему было плевать на последствия. Осталось лишь сознание того, что если он не прикоснется к Джулиане, будет жалеть об этом до конца жизни.

Он потянулся к ней, охваченный примитивной страстью, и, стиснув ее предплечья, притянул к себе. Нашел губы и стал целовать — яростно, свирепо, с едва скрытым исступлением.

Джулиана и не подумала противиться. Даже когда он силой приоткрыл ее губы и проник в ее рот языком, вторжение показалось ей слишком сладостным, чтобы отстраниться.

Когда Ашер сжал ее грудь, она затрепетала и выгнулась всем телом. Между ними взорвалась слепая, неотступная страсть.

Джулиана опустилась на диван, а Ашер накрыл ее своим телом. Полулежа на ней, он долго осыпал ее поцелуями. Его руки скользили по ее талии и груди. Голод и жажда горели в его взгляде, и это сводило Джулиану с ума.

Она наслаждалась его прикосновениями.

Когда Ашер приподнял голову, она застонала, только чтобы громко ахнуть, когда его зубы сомкнулись на соске. Пока он ласкал ее грудь прямо через ткань, ощущение этих требовательных губ усилило растущую боль между ног. Джулиана стала извиваться, сжимая его плечи, касаясь руками повсюду, куда могла дотянуться. Она даже попыталась стянуть с Ашера куртку и удовлетворенно вздохнула, когда ее пальцы проникли под его сорочку и коснулись кожи.

Ашер хрипло пробормотал:

— Сейчас мы узнаем, насколько соответствуют действительности одолевающие меня видения.

Даже если бы Джулиане пришло в голову остановить его, она не сумела бы этого сделать. Она и глазом не успела моргнуть, как обнаружила, что вся ее одежда — туфельки, платье и сорочка — лежит на полу рядом с одеждой Ашера.

Вскоре они оба были обнаженными. Джулиана лежала на диване, Ашер сидел рядом, прижавшись к ее бедру своим. Они смотрели друг на друга, сознавая, что прошли точку невозврата.