Помолчав, он одернул жилет, чтобы тот получше облегал его живот.

— Ну а теперь я должен вам сказать еще кое-что, ваша светлость, — вновь заговорил мистер Меркин. — Стражники мертвых — это не мои слуги, так что я не могу отвечать за их поведение.

— Почему вы так тревожитесь за них? — полюбопытствовал Симеон.

— Меня беспокоит воровство, — ответил Меркин. — Своих грязевых жаворонков я знаю.

— Грязевых жаворонков? — переспросил Симеон.

— Парней, которые выросли в грязи Темзы, — нетерпеливо пояснил Меркин. — Видите ли, я выбираю лучших из очень большого количества, и мои парни не воруют. Но стражники мертвых — настоящие пираты. Они ходят туда, куда не пойдет никто из целого города. И они выполняют ту работу, за которую не возьмется никто другой. Понимаете, ваша светлость, они живут вне закона.

Хонейдью громко застонал.

— Они нужны вам, ваша светлость, потому что мне больше не к кому обратиться для того, чтобы выгрести из ямы нечистоты. Они — единственные.

— Даже если мы заплатим… — начал было Симеон.

— Не хватит никаких денег в мире, — остановил его Меркин. — К тому же если я отправлю в яму кого-то из своих парней, он может там погибнуть, и тогда мне придется, кроме всего прочего, возиться с трупом. Это если в яме уже нет покойника, — добавил он. — Там стоит чудовищная вонь, и это меня серьезно тревожит. — Повернувшись, Меркин посмотрел на Хонейдью. — В доме за последние несколько лет кто-то пропадал? Может, горничная какая исчезла или еще кто?

Хонейдью приосанился.

— Нет, ничего подобного не было.

— Вот и хорошо. Но там, внизу, скопился газ, понимаете? Не воздух! А у стражников мертвых легкие сделаны из стали. Я видал их в действии, наблюдал за тем, как они спускаются в воды Темзы. Не думаю, что есть еще кто-то, кто смог бы так же долго задерживать дыхание, как они.

— Хонейдью, — извиняющимся тоном заговорил Симеон, — нам необходимо вычистить выгребную яму, независимо от того, что это может причинить беспокойство домашним.

— Они привыкли заходить в дома, где труп пролежал уже месяц-другой, — снова вступил в разговор мистер Меркин. Зацепив большие пальцы за карманы жилета, он слегка покачивался взад-вперед. — Они забирают себе все деньги, которые обнаруживают на мертвеце, и считают это своей обязанностью. И у утопленников — тоже. Так что если они и возьмут какие-то пустяки с найденного в доме покойника, то кого это волнует? Родственников же нет, понимаете? Иначе они разыскали бы беднягу, прежде чем он разложился.

— Именно так, — кивнул Симеон.

— Я отнесу все в сарай, — сказал Хонейдью. — И буду сам стеречь его.

— Думаю, так и следует поступить, — согласился мистер Меркин. — Они не грабители.

— Простые воры, — вставил Хонейдью.

— Да, они могут прихватить то, что плохо лежит, — не стал спорить Меркин, — но, как я уже говорил, ваша светлость, эти парни выполняют ту работу, за которую больше никто не возьмется. — Он повернулся. — А теперь, с вашего позволения, мне нужно провести кое-какие приготовления. Мистер Хонейдью показал мне, где трубы выходят на склон холма. Мы будем вытаскивать их оттуда до тех пор, пока они не начнут ломаться в наших руках, а стражники мертвых тем временем займутся своей работой. — С этими словами он откланялся и ушел.

— Я останусь в доме, Хонейдью, — сказал Симеон. — Можете отнести серебро в мой кабинет. Я только что начал приводить в порядок бумаги отца.

— Во вдовьем доме есть чудесный письменный стол, — успокаивающим тоном проговорил дворецкий. — Я велю немедленно отнести туда все документы. А теперь прошу вашу светлость меня извинить: у меня еще очень много дел. И я не доверяю этим мошенникам, нельзя их оставлять возле серебра, так что его нужно вынести из дома. Серебро и все то, что они могут украсть.

Вернувшись в кабинет, Симеон сел. Он оставил на столе открытое письмо от мистера Киннэрда. Симеон попытался восстановить в памяти подробное описание состояния городского дома на Сент-Джеймс-сквер. Крыша протекла, и вода залила чердак. Крысы устроили в кухне гнезда…

Казалось, вонь из канализации так и липнет к его коже. Симеон закрыл нос рукавом. Нет, это всего лишь игра его воображения. Если только…

Герцог встал. Он принимал ванну всего лишь пару часов назад, но, похоже, настало время сделать это снова.