Везя Лакмана с Баррисом обратно на север, Арктур вслух посмеивался

— Дерьмо собачье, — повторял он. — Собачье дерьмо. — Если вдуматься, решил он, то весь юмор в собачьем дерьме. В уморительном дерьме собачьем.

— Ты бы лучше поменял полосы и объехал тот грузовик, — посоветовал Лакман. — Мудозвон еле тащится.

Арктур перебрался на левую полосу и набрал скорость. Но затем, когда он отпустил газ, педаль вдруг провалилась на уровень коврика на полу. Тут же мотор яростно взревел, набирая полные обороты — и машина буквально выстрелила вперед на чудовищной, дикой скорости.

— Тормози! — хором воскликнули Лакман с Баррисом.

Машина мигом набрала сотню — впереди замаячил

фургон «фольксвагена». Педаль газа сдохла — в нормальное положение она так и не вернулась. Оба пассажира — и Лакман, который сидел рядом с Арктуром, и Баррис, позади — инстинктивно выбросили руки перед собой. Арктур вывернул баранку и пулей пронесся мимо «фольксвагена» — слева, где еще оставалось немного свободного места, прежде чем туда успел влететь шедший на приличной скорости «корвет». «Корвет» отчаянно засигналил, и все трое услышали, как завизжали его тормоза. Тут Лакман с Баррисом завопили. Лакман резко протянул руку и выключил зажигание; Арктур тем временем перевел рычаг коробки передач в нейтральное положение. Машина сбавила ход, он тормознул ее, перевел на правую линию, а затем, когда мотор наконец заглох, откатился на обочину и постепенно остановился.

Давно уже обогнавший их «корвет» все еще возмущенно сигналил. А затем мимо прокатил гигантский грузовик, и на один оглушительный момент в воздухе повис гул его пневматического клаксона.

— Что, черт возьми, стряслось? — спросил Баррис.

Руки, ноги и все остальные части тела Арктура дрожали. В равной мере дрожащим голосом он ответил — Возвратная пружина педали газа. Наверное, сломалась или заело. — Он указал себе под ноги. Все стали вглядываться в педаль, которая по-прежнему лежала на одном уровне с полом. Неудивительно, что машина газанула по максимуму. Правда, своей высочайшей скорости — много больше сотни — она не набрала. И, понял Арктур, хотя он машинально выжал тормоз, машина лишь замедлилась.

Все трое молча вылезли на обочину и подняли капот. Белый дым поднимался от масляных колпачков, а также снизу. И почти кипящая вода шипела из перепускного сопла радиатора.

Лакман ткнул пальцем во внутренности горячего мотора.

— Пружина тут ни при чем, — сказал он. — это рычажная передача от педали к карбюратору. Видите? Она распалась. — Один конец длинного стержня бесцельно и беспомощно лежал на блоке цилиндров. Другой конец все еще держала блокирующая обойма. — Потому педаль газа не пошла обратно, когда ты ее отпустил. Хотя… — Морщась, он стал осматривать карбюратор.

— На карбюраторе есть защитная блокировка, — за-метил Баррис, ухмыляясь и показывая свои искусственные на вид зубы. — Когда рычажная передача распадается, эта система…

— Но почему она распалась? — спросил Арктур. — Разве эта блокирующая обойма не держит гайку на месте? — Он провел рукой по стержню. — Как он мог так просто выпасть?

Словно его не слыша, Баррис продолжал:

— Если по какой-то причине рычажная передача сдает, тогда мотор должен перейти на холостой ход. Таков фактор безопасности. А вместо этого машина предельно газанула. — Он нагнулся, чтобы получше осмотреть карбюратор. — Этот болт был полностью вывинчен, — заключил он наконец. — Болт холостого хода. Поэтому, когда рычажная передача распалась, блокировка не сработала. Или сработала в обратную сторону.

— Как такое могло случиться? — громогласно вопросил Лакман. — Разве мог он случайно полностью вывинтиться?

Не отвечая Баррис достал складной ножик, раскрыл малое лезвие и принялся медленно завинчивать болт холостой работы. Он вслух считал. Потребовалось двадцать оборотов, чтобы завинтить болт до упора.

— Чтобы ослабить узел блокирующей обоймы и гайки, который крепит стержни рычажной передачи у акселератора, — сказал Баррис, — потребуется специальный инструмент. Вернее, даже два инструмента. Я так прикидываю, мне понадобится полчаса, чтобы все снова собрать. Инструменты у меня, впрочем, в ящике для инструментов.

__ а ящик для инструментов дома, — заметил Лакман.

— Ага. — Баррис кивнул. — Тогда нам придется добраться до бензозаправки и либо занять инструменты, либо подогнать сюда машину техпомощи. Я предлагаю пригласить ремонтников сюда, чтобы они взглянули на эту машину, прежде чем мы снова на ней поедем.

— Слушай, приятель, — снова громогласно вопросил Лакман. — Так это произошло случайно? Или было сделано намеренно? Как с цефаскопом?

По-прежнему не снимая с бородатой физиономии горестно-лукавой улыбки, Баррис задумался.

— С уверенностью я этого сказать не могу. Вообще-то порча машины, злонамеренное ее повреждение с целью вызвать аварию… — Он обратил скрытые за зелеными очками глаза на Арктура. — Ведь мы едва не гробанулись. Если бы тот «корвет» ехал чуть-чуть быстрее… Там почти некуда было сунуться. Тебе надо было вырубить зажигание, как только ты понял, что случилось.

— Я вырубил передачу, — отозвался Арктур. — Как только понял. Какую-то секунду я ничего понять не мог. — Если бы выпала педаль тормоза, подумал он, я бы сообразил быстрее. И лучше бы знал, что делать. А это… это было так странно.