Шрифт:
Аналогичная ошибка была допущена и в первый период войны с белофиннами, в особенности с правительством Куусинена. Незадачливые политработники механически усвоили лозунг об интернациональных задачах Красной Армии, об освобождении финского народа и обращались с этим лозунгом одинаково как к финскому населению и солдатам, так и к своим войскам. Не учитывали того, что если финскому солдату можно и нужно говорить о том, что Красная Армия несет ему освобождение, то для наших красноармейцев этот лозунг не всегда будет понятен и близок. Там же, на финском фронте, выходила газета под названием «За коммунизм». Это название я изменил, так как для беспартийных товарищей оно может быть не всегда понятным.
В речи товарища Молотова было сказано о том, что Красная Армия ведет войну за безопасность города Ленинграда и наших северо-западных границ, ведет войну за то, чтобы уничтожить военный плацдарм, который готовили противники Советского Союза [370] . Когда этот правильный лозунг, данный ЦК и Правительством, вновь был подтвержден нашими политработниками, он придал гораздо больший смысл и действенность нашей пропаганде. Этот лозунг был понятным для всего личного состава.
370
По-видимому, Л.3. Мехлис ссылается на речь Председателя СНК СССР В.М. Молотова, произнесенную по радио накануне начала советско-финляндской войны — 29 ноября 1939 г. Отметив, что в течение двух последних месяцев советское правительство терпеливо вело переговоры с финляндским правительством о предложениях, которые, в современной тревожной обстановке, оно считало минимальными для обеспечения безопасности страны и особенно для безопасности Ленинграда, В.М. Молотов заявил, что переговоры закончились безрезультатно и что СССР вынужден принять ряд политических и военных мер, вытекающих из сложившийся ситуации. «Единственной целью наших мероприятий, — подчеркнул В.М. Молотов, — является обеспечение безопасности Советского Союза и особенно Ленинграда с его трех с половиной миллионным населением» («Известия». 30 ноября 1939 г.) — с. 335.
Эти примеры показывают, что наши политработники часто подходят к этим вопросам по-школьному. Усвоив из книг общее и безусловно правильное положение о том, что наша армия является освободительницей трудящихся капиталистических стран, они еще не умеют применять теорию в жизни, вести пропаганду и давать лозунги, исходя из конкретной обстановки.
8. Пропаганда технической мощи Красной Армии также была направлена по ложному и вредному пути шапкозакидательства. Бесспорен факт, что наша армия, благодаря сталинским пятилеткам, обладает первоклассной военной техникой, и наши войсковые соединения по количеству и мощи огневых средств превосходят соответствующие соединения армий вероятных противников. Но это еще не означает, что наши технические войска всегда будут иметь преимущество. Огульная, хвастливая пропаганда технической мощи, огульное сравнение веса наших залпов и бомб с весом залпов других армий затушевывают имеющиеся пробелы в области вооружения и ведут к самоуспокоению. Такая пропаганда воспитывает вредный взгляд, что успех, якобы, может решить простое количественное превосходство огня без учета его качества и роли отдельных видов оружия (артиллерия, минометы, ППД {пистолет-пулемет Дегтярева}) в конкретных условиях боевой обстановки. Такая пропаганда абсолютного технического превосходства ведет к самоуспокоенности и затушевывает наши серьезные недостатки в области вооружений, а также приводит к недооценке врага.
Проповедуя техническое превосходство Красной Армии, наши уставы, а вслед за ними и вся система пропаганды в то же время неправильно ориентируют войска на необходимость экономии боеприпасов. Так, проект Полевого устава 1939 г. говорит: «Насыщенность войск артиллерией и автоматическим оружием вызывает большой расход боеприпасов. Поэтому весь личный состав РККА должен бережно относиться к каждому снаряду и каждому патрону и умело использовать их в бою» (ст. 21).
Это требование неправильно. Экономия боеприпасов не является самоцелью. Нужно научиться целесообразно расходовать снаряды и патроны, т.е. метко стрелять как по видимой цели, так и по площадям. Но сама по себе экономия огнеприпасов во время войны нам не нужна. Более того, она вредна, ибо, как показал опыт войны в Финляндии, способствует увеличению потерь с нашей стороны. Необходимо внушить личному составу Красной Армии, всем командирам и красноармейцам, что чем больше снарядов, патронов и мин будет метко выпущено по врагу, тем меньшей кровью наших бойцов будет достигнута победа. Поэтому неправильный лозунг «Экономить снаряды и патроны» должен быть снят и заменен другим лозунгом: «Победа малой кровью достигается выпуском наибольшего количества снарядов и патронов на головы врага».
9. Грубо ошибочна наша пропаганда, что наша Красная Армия состоит сплошь из грамотных людей. Призывы молодняка в САВО и ЗАКВО показали, что красноармейцы — узбеки, таджики, армяне, грузины и других национальностей — не владеют даже русским языком. Буржуазные националисты основательно поработали, чтобы вытравить изучение русского языка в национальных республиках. С точки зрения армии боец, не владеющий русским языком, больше чем неграмотный, ибо с ним разговаривать нельзя. А между тем у нас поторопились прокричать о ликвидации неграмотности и стали изгонять из частей преподавание русского языка.
10. Возвращаюсь к вопросу о культе опыта гражданской войны. Этот культ потащил нас назад особенно в области военной мысли и военной теории. Современные условия боя и операции в корне отличаются от условий гражданской войны. В то время Красная Армия и ее противники почти не имели мощной артиллерии, танков, авиации, минометов, автоматического оружия. В массовом масштабе эти технические средства борьбы вовсе не применялись. Насыщенность фронтов живой силой и техникой была ничтожной. Управление войсками было примитивным, разведка и штабная служба — слабыми.
Те товарищи, которые возносят опыт гражданской войны, не понимают и не могут понять современной войны, пренебрегают техникой, недооценивают роль артиллерии, не умеют пользоваться новейшими средствами борьбы. Следовательно, они не усвоили указаний Энгельса о зависимости организации и тактики армии от экономических условий, уровня производства, качества людей и техники и забывают, что «введение технических усовершенствований каждый раз почти насильно вело за собою изменения и даже целые перевороты в способе ведения войны, часто, к тому же, против воли военного начальства» (Энгельс. Избранные военные произведения, т. 1, с. 11).
За годы сталинских пятилеток наша армия настолько технически перевооружилась, что мы можем смело сказать, что у нас произошла подлинная техническая революция. Забвение этого положения неизбежно ведет военных руководителей к отставанию, поощряет недостаток военной культуры и способствует застою военной мысли.
Опыт гражданской войны, конечно, должен изучаться, а ее героические традиции — прививаться в Красной Армии. Но культ этого опыта неизбежно ведет к копированию того, что было характерно для другой эпохи, в качественно иных условиях. Применение опыта гражданской войны в современных боевых условиях было бы, безусловно, ошибочным.