– Какую мы красоту создали, правда?

– Конечно, – спокойно ответила Саавик. Отстегнув от пояса трикодер, она нажала на кнопку включения и направила прибор на первозданные деревья. Ее примеру последовал и Дэвид. Результаты оказались аналогичны показаниям крупномасштабного сканирования, но животных форм пока зафиксировано не было. Однако звери в этих лесах, без сомнения, водились.

Дэвид уже исчез в листве папоротников, а Саавик все еще возилась с трикодером. Наконец она настроила его на максимальную разрешающую способность, или резкость, и удивленно приподняла брови.

– Странные здесь творятся вещи, Дэвид! – крикнула Саавик.

Маркус непонимающе оглянулся и нехотя подошел к своей спутнице, которая уже успела связаться с кораблем.

– «Гриссом» слушает!

– Запросите-ка компьютер о составе почвы во время геологического становления коры. Меня интересует, какой эпохе какая почва соответствует.

– Я сам позднее собирался этим заняться, – сообщил Дэвид.

Саавик не удостоила Маркуса ответом, пропустив его слова мимо ушей.

– Мои данные указывают на локальную нестабильность.

– Мы здесь не для того, чтобы изучать геологические подвижки. Ты забыла, что мы ищем животные формы? На что ты тратишь время?

Дэвид просканировал местность и вновь натолкнулся на странные сигналы.

– Это оттуда! – воскликнул он и скрылся за деревьями девственного и немного жутковатого леса.

Ругаясь то вслух, то про себя, Саавик нехотя последовала за Дэвидом.

– Говорит «Гриссом»! Ответьте «Гриссому»! – в коммуникаторе раздался озабоченный, как показалось Саавик, голос капитана Эстебана. – Мы сообщим вам ближайшие радиоактивные участки. Хорошо?

– Конечно, капитан. Но мы пока не заметили превышения радиации выше естественного фона.

– Действуйте осторожно, лейтенант! Помните, что я целиком и полностью отвечаю за вашу безопасность! Здесь, на корабле, я единственный, кому в случае чего снесут голову!

– Учтем это, капитан, – пообещала Саавик.

Дэвид уже убежал далеко вперед, и от Саавик его отделяло не менее сотни метров. Иной раз молодой человек терялся из вида, а иногда, остановившись для снятия показаний, позволял лейтенанту почти догнать себя.

Трикодеры по-прежнему указывали на живые формы, но сигналы были невнятные и неопределенные. Саавик переключила трикодер с биорежима на георежим, однако нестабильность сигналов сохранилась. Очевидно, этот район был подвержен очень сильным и жестоким землетрясениям. Саавик обратила внимание, что био – и геовозмущения меняются синхронно, по одной и той же амплитуде. С чего бы это? Задумавшись, лейтенант не заметила, как опередила Дэвида на несколько десятков шагов.

Внезапно трикодер запищал, заверещал, замигал всевозможными способами. Прибор указывал на источник возмущения – металлическую массу, замеченную еще с борта «Гриссома». Тело находилось где-то совсем близко.

За деревьями виднелась залитая солнцем опушка. Солнце, проникая сквозь редеющий лес, слепило глаза. Саавик замедлила шаг. От волнения перехватило дыхание, бешено стучало сердце. Лейтенант медленно приближалась к металлическому цилиндру, где покоилось тело ее учителя.

Спок мертв, и потому нет никакой необходимости вскрывать контейнер. Никакой – это Саавик знала точно. Все рассуждения о живых формах в этом районе – всего лишь ее фантазия, мечты, благие пожелания. Просто она хотела еще раз побывать у тела учителя, пусть даже отгороженного металлической стеной контейнера. Саавик не сомневалась, что если бы вулканец вдруг воскрес, то она непременно это почувствовала бы.

На залитую солнцем площадку выбрался Дэвид. Щурясь от яркого света, он подошел к Саавик. Солнце слепило так, что пришлось надеть темные очки.

– Дэвид, смотри… – Саавик показала на основание цилиндра, расположенного в тени.

Контейнер был облеплен какими-то бледными существами, похожими на мокриц. Несколько из них свалились с обшивки и быстро зарылись в глинистую землю. Дэвид снял очки и, привыкнув к яркому свету, присел, чтобы рассмотреть неизвестных животных. На его висках вздулись вены.

Через несколько секунд молодой ученый разочарованно произнес:

– Вот в чем дело… Цилиндр занес сюда микробы, которые мутировали в этих «мокриц». Их-то мы и увидели с «Гриссома». Видимо, эти существа плодовиты и успели расселиться по всей планете.

Объяснения Дэвида были вполне убедительными. Саавик не могла понять лишь одного; как существа могли так быстро мутировать? Может быть, «Генезис» был запрограммирован на сверхбыструю эволюцию?

Лейтенант нацелила свой трикодер на «мокриц», но показания остались прежними. В режиме радиометра трикодер защелкал частой беспокойной дробью. Тем не менее радиацию, исходившую от цилиндра, никак нельзя было назвать опасной для жизни. Дэвид поднялся с колен и медленно стал обходить контейнер, с отвращением всматриваясь в мерзких животных. У люка он остановился. Саавик догадалась, что Дэвид собирается вскрыть контейнер, и с горечью отвела взгляд: ей не хотелось видеть своего учителя полуразложившимся и полуистлевшим.