Он не нырнул во временную воронку, о которой говорила Пибоди, не задействовал телепортацию или инопланетный вневременной луч, не махал волшебной палочкой, он вышел в чертову дверь. И ей просто предстоит понять, как ему это удалось.

Ева подошла к тайному кабинету Рорка, приложила ладонь к сенсорной пластинке и отдала голосовую команду. Дверь открылась. Рорк сидел за подковообразной консолью с разноцветными, горящими, как драгоценные камни, кнопками, мигающими на гладкой черной поверхности. Окна были защищены экранами, пропускающими свет только в одну сторону. Свет заливал комнату светло-золотистым сиянием. На маленьком столике у окна был сервирован ужин: серебряные блюда под купольными крышками, открытая бутылка вина, искрящиеся резьбой хрустальные бокалы.

В представлении Рорка это был деловой ужин за работой.

Он уже перевязал длинные волосы ленточкой — всерьез погрузился в рабочий режим — и творил волшебство, в стремительном темпе задавая команды на клавиатуре, прикасаясь к сенсорным экранам.

— Во что вламываешься? — деловито спросила Ева.

— В разные агентства. Тут у меня ЦРУ, внутренняя безопасность, Интерпол, Ми-5, Глобальная полиция, ЕвроКом и так далее.

— Это все? — Ева прижала кончики пальцев к глазам. — Я собиралась ограничиться кофе, но теперь считаю, мне надо выпить.

— Налей мне тоже. Вот поставлю их на автопоиск и расскажу тебе историю за ужином.

Ева налила два бокала, с удовольствием отметив, что вино красное: это понижало шанс нарваться на что-нибудь полезное для здоровья вроде рыбы с овощами на пару. Она приподняла одну из серебряных крышек и обрадовалась:

— О, лазанья! — Потом присмотрелась получше: — А что это за зеленая фигня из нее торчит?

— Это полезно для здоровья.

— Ну почему полезное для здоровья обязательно зеленое? Почему они не могут придать полезному для здоровья вкус шоколада или хотя бы пиццы?

— Немедленно брошу на разработку этой идеи своих специалистов. Кстати, нам еще придется поговорить о новых идеях. Ну что ж… — Рорк отодвинулся в кресле и кивнул на экран. — Что есть, то и увидим. — Он поднялся и подошел к ней. Взяв свой бокал, чокнулся с Евой и улыбнулся. — Пожалуй, я закушу вот этим, — прошептал он, взял ее за подбородок и поцеловал в губы.

— Не отвлекайся, — одернула его Ева. — Никаких поцелуев на работе. Я хочу с этим разобраться. Вся эта история… она меня нервирует.

— Легко могу себе представить. Ты человек рациональный, а тут… прямо мистика. — Рорк жестом пригласил ее сесть и сам сел напротив. — Твоя жертва, — начал он, — была опасной женщиной. И это в данном случае не комплимент. Ты тоже опасна, но совсем по-другому. Она никогда ничего не защищала, кроме собственной выгоды.

— Ты же говоришь, ты не знал ее?

— Но я знаю о ней. И именно это я о ней знаю. Я не первый раз ее проверяю и отслеживаю, поэтому сегодня мне будет немного легче в этом смысле. Разумеется, информация о ней отрывочна, но, я думаю, она родилась в Албании в результате связи американки с неизвестным мужчиной. Ее мать служила в дипломатическом корпусе США. Девочка много путешествовала с матерью, можно сказать, повидала мир. Судя по всему, она была завербована в очень юном возрасте тайной организацией «Мировая разведывательная сеть».

— МРС?

— Совершенно верно. Их девиз: победа любой ценой. Они пытались получать данные, финансы, завоевывать территории, захватывать политические позиции любыми средствами. Организация просуществовала лет десять. Но за эти десять лет они ее здорово натренировали. Она, похоже, продемонстрировала немалые способности, не отягощенные никакими моральными запретами. Ее использовали в том секторе деятельности, который они сами называли «Черная луна».

— Мокрые дела?

— Да. — Рорк разломил пополам кусок хлеба, передал Еве половину. — Через какое-то время она решила перейти в свободный режим. Это выгоднее, к тому же она видела, что МРС рассыпается на части. Она предпочитает высокооплачиваемую работу — частную или правительственную. Как я уже говорил, мне довелось с ней столкнуться несколько лет назад. Через два года после этого, насколько мне помнится, она убила трех моих людей в попытке завладеть данными исследования по новому синтетическому топливу, которое мы разрабатывали.

— Она пыталась тебя убить? Ты был мишенью?

— Нет. Я всем полезнее живой, чем мертвый, причем даже для конкурентов или, скажем, других заинтересованных сторон. Ведь я финансирую исследования и внедрение, науку, производство, а украсть у меня надеются готовую технологию. Но красть будет нечего, если отрезать мне голову — исследования прекратятся.

— Какое утешение. — фыркнула Ева.

Рорк протянул руку над столом и взял ее за руку.

— Я умею себя защитить, лейтенант. На данный момент на совести, она у этой дамы была, вашей жертвы от пятидесяти до двухсот пятидесяти смертей. Некоторые были связаны с ней делами, другие стояли на пути.

— Ты не смог ее разыскать? — Ева продолжала есть, а сама не сводила с Рорка глаз. — Ты считал, что она убила троих твоих людей, значит, пытался ее найти.

— Верно, я не смог ее разыскать. Она ушла в подполье, в глубокое подполье. Я даже думал, что она мертва, что ее убрали за неисполнение очередного задания. — Рорк пристально посмотрел на вино в своем бокале. — Очевидно, я ошибся.

— Зато теперь мы знаем наверняка. Вряд ли она села на паром, чтобы полюбоваться видами.

— Это маловероятно, — подтвердил Рорк. — Возможно, встреча или мишень, но в любом случае бизнес.