— Я понимаю одно: я не собираюсь повторять прежнюю ошибку, так что, извини Роналд, меня не интересует твое предложение. Мужчина и женщина не должны жить вместе, если не испытывают друг к другу никаких чувств. Мне нужна любовь, мне нужно…

— Я знаю, что тебе нужно. — Заключив Элизабет в объятия, Роналд приник к ее губам.

Она попыталась оттолкнуть его, но уже в следующее мгновение поняла, что не хочет этого. Можно прогнать мужчину, но нельзя избавиться от собственных чувств. Нельзя изгнать из сердца того, кто полностью овладел им.

— Выходи за меня, — прошептал Роналд.

Элизабет все еще колебалась, и тогда он снова припал к ее губам.

— Скарлетт! Вздохни глубоко и скажи «да».

Она сделала вздох, как он ей велел, и еле слышно прошептала:

— Да…

Элизабет и Роналд уехали с приема, не попрощавшись с хозяевами.

Было раннее воскресное утро, когда они вошли в дом. Кругом стояла такая тишина, что стук захлопнувшейся за ними двери, казалось, прозвучал как пушечный выстрел.

— Роналд, — тихо сказала Элизабет. — Я думаю…

— Не надо ни о чем думать. — Он закрыл ей рот ладонью и заключил в объятия. — Никогда еще я не хотел женщину так сильно, как хочу сейчас тебя.

— Я не очень темпераментна… Боюсь, ты будешь разочарован…

— Никогда, — ответил Роналд и, взяв ее на руки, понес наверх, в спальню.

До сего дня она никогда не была в этой комнате. Сейчас в ней царил полумрак, и Элизабет с трудом различила очертания кровати, на которую он ее положил.

— Ничего не бойся, — тихо произнес Роналд, беря в руки ее лицо. — Я не сделаю тебе больно.

— Я не боюсь, — ответила Элизабет, и это было правдой. Только Пауртон получал удовольствие от боли, причиняемой им другим людям.

— Мы будем счастливы. Ты веришь мне?

Да, она верила ему. Он прочел это в ее глазах…

Роналд медленно раздевал ее, лаская руками и губами каждый дюйм нежной кожи. Ее тело оказалось еще красивее, чем он думал: высокие, округлые груди, стройная талия и упругие бедра. От нее исходил дивный цветочный запах, и Роналд ощутил, как желание вздымает его плоть.

Он медленно, круговыми движениями начал гладить ее груди. Когда соски затвердели, руки двинулись вниз, к гладкому животу, стройным бедрам. В ответ на эти ласки Элизабет ощутила, как где-то глубоко внутри нее запылал огонь.

В следующее мгновение рука Роналда легла между ее ног, и она невольно схватила его за запястье.

— Роналд, — прошептала Элизабет срывающимся голосом, — не могли бы мы накрыться одеялом?

— Тебе холодно, любимая? Я согрею тебя.

Любимая! Он назвал ее любимой!

— Нет, — покачала она головой. — Просто ты так смотришь на меня, что я смущаюсь.

— Это потому, что я все еще одет, — с улыбкой пояснил Роналд.

Поднявшись, он мгновенно сбросил с себя одежду. Его сильное мужское тело было невыразимо прекрасным.

Он лег рядом, и Элизабет почувствовала, как его напрягшаяся плоть коснулась ее живота. Она ожидала, что, как прежде в первом браке, это прикосновение вызовет у нее панику и ужас, но ничего подобного не произошло. Напротив, Элизабет вдруг ощутила прилив радостного воодушевления: она любима и желанна. Он с ней потому, что любит и хочет ее как женщину.

— Ты так красив, Роналд! — прошептала она.

— Разве может быть красивым мужчина, дорогая? — рассмеялся он. — Вот что по-настоящему красиво. — Он нежно дотронулся губами до ее соска. — И вот это. — Его губы прильнули к пушистому холмику внизу живота…

А когда он вошел в нее осторожно, но глубоко и решительно, казалось, заполнив ее всю, Элизабет чуть не задохнулась от наслаждения. Она притянула его к себе, обвила руками и ногами. Их тела слились, а сердца забились в одном ритме…

В понедельник Роналд сообщил обо всем Элиоту Денверу.

— Ты сошел с ума! — воскликнул тот.

— Возможно, — улыбнулся Роналд. — Но я чувствую себя при этом счастливым человеком.

— Извини, но ты просто спятил. Женщина получит счет в банке, а что получишь ты?

— Жену. Спроси свою Хелен. Она объяснит тебе, что это взаимовыгодная сделка.

— Ты хотя бы проверил, соответствует ли действительности то, что она рассказала тебе о брате?

— Нет, все случилось так неожиданно.