Из раны хлестали ручьи крови и Войдан стоял в стремительно увеличивающейся алой луже. Войдан был ошеломлен таким количеством собственной крови, вырвавшейся из груди. Он содрогнулся от нового приступа боли. На лице выступил холодный пот. Черная темнота стала медленно пожирать его поле зрения.

В него не первый раз попадали, но никогда боль не была такой ужасной. И крови столько не было - ни у него, ни у кого-то из раненых, кого Войдану приходилось видеть в прошлом. Но хуже боли и луж крови было только чувство неумолимого приближения чего-то страшного и нереального.

Непонятно было, и когда он был ранен, - или в пылу боя, не обратив внимания на небольшую рану, или когда стоял в страшном трансе перед растущей на глазах Тьмой - воспользовавшись его состоянием, кто-то из умирающих врагов метнул в него этот странный нож.

Посышались шаги. Зал разорвал громкий, торжествующий инфернальный хохот.

Войдан чувствовал, что долго не сможет сохранять сознание. Возможно - и не только сознание. Со всем этим нужно было покончить раньше.

У него перехватило от боли дыхание, заставляя сознание растворяться с наводняющем зал мраке. Тьма застилала глаза. Поле зрения превратилось в узкий уходящий вдаль туннель перед глазами. Только какая-то внешняя сила ещё удерживала сознание бояра. Надей подпитывал его. Где-то далеко волх из последних сил удерживал его сознание.

По телу пошли волны холодной дрожи. Мысли внезапно сжались и почти исчезли, оставив лишь одну - убить эту тварь, не дав ей довести до конца начатое. Что она замыслила, Войдан до конца не понимал, но знал, что надвигается нечто страшное.

В зале появились какие-то обступившие Войдана тени. Были ли это действительно тени или так выглядели, в его, теряющих свет глазах, люди? Но если глаза отказывались повиноваться - руки еще слушали.

Схватив ближайшую тень, Войдан с размаха припечатал её к штукатурке рассчитывая сломать хребет. Тень завыла, что определенно говорило о её принадлежности материальному миру. Она выла страшным криком, от которого чуть не лопались барабанные перепонки. Нащупав второго противника, Врйдан тоже отправил его в короткий полет, попутно сломав спину третьему.

Сколько их было, Войдан не видел, но это были не воины. Скребя по паркету руками с воплями боли уползали прочь, волоча за собой поломанные руки и ноги.

От усилий на этот последний короткий бой, тело Войдана пронзила ужасная боль, а сидящие внутри стальные когти еще глубже вонзились в тело. Руки плохо повиновались, и контроль над телом, отнимал все его силы. Только энергия Надея, который в этот момент пел в дольмене, и его голос, откуда-то сверху доходивший до Войдана, наполнял ещё силой и помогал оставаться в сознании. Но дело было еще не сделано.

С трудом доковыляв до центра зала, Войдан рывком отломал ножку от стола и с размаха опустил её на черный шар, зависший над гладкой мраморной поверхностью. Раздался звон бьющегося стекла и…Войдан внезапно ощутил, что тяжелый, терзающий психику ритм куда-то исчез. Исчезла и сфера - на её месте на столе возвышалось подобие треножника, но стоящего на семи изящных опорах.

Эта подставка служила опорой для предмета, напоминающего череп, изготовленный из черного стекла или похожего на него материала. Он был разбит на три осколка, но разбит явно не Войданом. Осколки были скреплены подобием обруча, который удар Войдана только погнул, заставив конструкцию рассыпаться.

Протянув руку, Войдан взял один из осколков черепа. Он был сделан из странного, очень легкого и вместе с тем невероятно прочного материала. Поверхность осколка напоминала текстуру кости, несущей следы придлегающих нервов и сосудов. Сам материал тоже вел себя подобно органическому: в местах контакта осколка с другими частями черепа поверхность была оплывшей и вместе с тем неровной и шероховатой, как это бывает у срастающихся частей скелета. Складывалось впечатление, что под действием неких непонятных сил череп словно оживал, восстанавливая свою первоначальную структуру.

В глубине коридора раздалась автоматная очередь, выбивая вокруг куски кирпича. Хлопки выстрелов эхом прокатились под высокими потолками огромного зала. Зажав в руке осколок сатанинского артефакта, Войдан бросился из зала.

Выбив плечом дверь, Войдан вломился в соседнее помещение и быстро пересек длинную анфиладу однообразных комнат. Она заканчивалась глухой стеной. Войдан только сбил в кровь руки, пытаясь сломать её - всю его силу отнимало удержание осколка артефакта. Ситуация была не слишком обнадеживающей.