Нина Михайловна зло сощурила глаза и, бросив напоследок на дочь грозный взгляд, громко захлопнула за собой дверь.

Слава богу, теперь все позади. Мама смирилась с присутствием Алексея в жизни Киры, а Костя даже искренне привязался к отчиму и подружился с ним. Вот только Анфиса… Она никак не хотела признавать Леса членом семьи, демонстративно игнорировала его, каждый раз кривила губы и фыркала, стоило ему что-то сказать. Любое мнение отчима Анфиса принимала в штыки, и Кира постоянно переживала из-за этого. Ей хотелось покоя, пусть нестойкого, но равновесия, на деле же получалось постоянное балансирование, как на палубе в шторм. То налево завалится суденышко, то направо, то корма просядет, то нос зароется в волны. А она вынуждена держаться посередине: стоит скатиться к чьему-либо борту, и корабль тут же усилит крен. В поездку в Австралию Кира специально взяла дочь с собой, несмотря на ее сопротивление. Надеялась, что отношения между ней и Лесом наладятся. Ей очень этого хотелось, потому что разногласия между Анфисой и Лесом – единственное, что могло разрушить ее с таким трудом завоеванное счастье.

И она не ошиблась! Бог знает, как это удалось сделать Алексею, но девочка уже не фыркала, завидев его, а когда вчера он крикнул ей вслед: «Оденься, на улице холодно!» – она вернулась и взяла куртку. Но если бы это сказала Кира, Анфиса ни за что бы не стала брать одежду.

Взяв графин, Кира налила в стакан воды и жадно выпила. «Пожалуй, стоит все-таки немного поспать, – подумала она. – Впереди суматошный день, предстоит много хлопот. И силы будут нужны, чтобы помочь Марфе прибрать и на стол приготовить». Сегодня – канун ее дня рождения, и завтра, может быть, придут гости. Или же она, Анфиса и Лес останутся втроем, но все равно обязательно устроят настоящий праздник.

Кира подошла к окну, чтобы опустить жалюзи и отправиться в постель, как вдруг на берегу появилась Анфиса. Она пробежала по кромке воды, разбрасывая вокруг себя брызги, закружилась так, что юбка легкого сарафана встала колоколом, а потом… обняла за шею подошедшего к ней Леса. Девочка почти повисла на нем, а он вовсе не торопился ее от себя отрывать.

Дальше Кира смотреть не смогла.

– Боже, какая я дура, – пробормотала она. – У меня перед самым носом закрутился роман моей дочери с моим мужем, а я думаю о каких-то праздниках. Господи, как стыдно!

Она быстро закрыла окно и, часто дыша, кинулась прочь из комнаты. Коридор, лестница, первый этаж. Гостиная, столовая, кухня. Она ударилась пораненной накануне коленкой об угол стены, а потом ею же о дверной косяк и даже не почувствовала боли. Только алая клякса осталась на белом брусе двери.

«Чем сложнее и грандиознее план, тем больше шансов, что он провалится» – гласит производная от закона Мерфи, предложенная Наггом.

Лика в сердцах двинула носком туфельки по колесу своего красного спортивного автомобиля и нервно посмотрела на часы. Сигарообразный, с узкими раскосыми фарами-глазами, он был гордостью Лики. И кто бы мог ожидать, что эта машина преподнесет такой неприятный сюрприз! Не заведется именно тогда, когда больше всего нужна. Лика обожала быструю езду и, если бы не привитое с детства законопослушание, носилась бы везде на предельной скорости, какую только можно выжать из ее автомобиля.

Да, она задержалась, и Кира, наверное, уже на подходе. Но если поторопиться, то еще вполне можно было бы успеть, даже не нарушая правил дорожного движения. А тут такой неприятный сюрприз! Теперь она точно опоздает, даже если поедет на метро. А уж о такси можно и вовсе забыть. Столичные таксисты не слишком-то рвутся доставить пассажира побыстрее.

Она скорчила скорбную гримасу и посмотрела на маленькие наручные часы. Нет, ну что за досада! Так не хочется спускаться в подземку, сто лет уже там не была и столько же не появлялась бы. Нет, положительно, нужно попробовать еще раз!

Она села за руль и включила музыку. Под Dont Stop the Music Рианны машина неожиданно завелась, и Лика приободрилась.

– Живем! – заливисто засмеялась она, и тут случилось совершенно невероятное. Едва Лика выкрутила руль, собираясь выехать со стоянки, как Рианну сменил Максим Леонидов со своим бессмертным: «Если он уйдет, это навсегда, только просто не дай ему уйти», а потом приборная панель автомобиля мигнула и погасла.

– Да ты что, дорогуша, шутить изволишь? – опешила Лика, постучав изящным розовым ногтем по стеклу. – Нет, ну я вас умоляю, и это называется хваленое фирменное итальянское качество?!

Она вышла из машины и в сердцах стукнула дверью.

– Потом в автосервис позвоню, – буркнула она, пряча в сумочку ключи от автомобиля и направляясь к станции метро.

Теперь-то уж точно подземки не избежать, кроме как на метро, ни на чем больше не успеть. Да и на нем уже вряд ли.

На входе на станцию ее обдало сильной струей горячего воздуха, и светлая юбка моментально вздыбилась колоколом. Лика поспешно прижала ее руками к ногам и, заметив заинтересованный взгляд темноволосого сухощавого парня, уставившегося на ее бедра, скорчила ему в ответ зловредную гримасу.

Как выяснилось вскоре, с этого ее приключения только начинались. Едва Лика сбежала вниз по ступеням, как тут же заподозрила неладное: маленький зал был полон людей.

Впрочем, она сразу же отбросила глупые мысли в сторону, подбежала к кассам и встала в очередь. Действительно, всякое бывает. Пусть и не час пик, но, может, рядом какой-нибудь митинг проводили. Вот люди теперь и разъезжаются кто куда.

– Чем тут так воняет? – подергав носом, спросила она.

Тетка с паклеобразным перманентом, в зеленом клетчатом платье недобро посмотрела на нее и ничего не ответила. Лика ехидно усмехнулась. Женщины подобного типа всегда недолюбливали ее, но это Лику только забавляло.