Преподобный Мартиниан имел и в другой раз тяжкое искушение и победил его. Тяготясь славой своей святости, он ушел от людей, избрал местом подвигов пустынный остров в Средиземном море и поселился там один. Рыбак привозил ему изредка хлеб, и подвизался он там долгое время. Но однажды во время страшной бури разбился корабль вблизи этого острова, все потонули кроме одной молодой девушки, Фотинии.

Сам Господь спас ее: она ухватилась за обломки корабля и была выброшена на остров. Когда увидел ее преподобный Мартиниан, то содрогнулся и сказал: "Невозможно жить нам здесь вдвоем. Останься здесь, а я уйду". Оставил ей хлеб, какой имел, а сам бросился в море, думая, что лучше утонуть в волнах морских, чем пасть от страстного греха блудного.

Господь его спас: он доплыл на чудесно посланном ему дельфине до берега. А Фотинии продолжал привозить хлеб тот же рыбак.

Он прожил долгое время в подвигах, посте и молитве и причтен к лику преподобных. Вот вам поразительный, устрашающий ум наш пример того, как великий духом Мартиниан и некоторые другие, подобные ему, боролись с этим грязным, мерзким грехом блуда.

Вот пример того, как слово Священного Писания овладевает всецело сердцем чистым, сердцем святым и приводит к подвигам, которые кажутся выше сил человеческих. Пусть этот пример стоит пред очами вашими. Если были люди, которые способны были стоять на горящих углях, способны броситься в море, только чтобы не впасть в блуд, — не надлежит ли и нам всем сердцем бороться со страстями нашими, бороться всегда с теми похотями плоти, о которых говорит святой апостол Павел? Ибо похоти и страсти преграждают путь к общению с Богом.

Блудная страсть, если мы не боремся с ней, отдает нас в руки бесов. Когда разлучится душа наша с телом, мы будем проходить страшные мытарства, где бесы блуда смогут оспаривать душу нашу. Помните это, бойтесь всегда страстей, бойтесь похотей своей плоти, изо всех сил боритесь с плотью, просите в этой борьбе помощи у Господа нашего Иисуса Христа.

27 февраля 1948 г. Пятница недели о мытаре и фарисее

Вы знаете, что говорили иудеи, современники Христа: "Из Назарета может ли быть что доброе?" (Ин. 1, 46.)

Это о Нем говорили. А когда пришел Господь в Назарет, где вырос, где воспитывался, там люди с презрением относились к Нему, не считали ни святым, ни пророком и говорили: "Ведь мы же знаем, что это сын плотника Иосифа". С таким же презрением относится к Спасителю и доныне значительная часть рода человеческого — того рода, который некогда был христианским, а теперь стал богоотступным. Почему, отчего? Именно потому, что учение Христа в высшей степени просто, так просто, что доступно пониманию самого простого, самого необразованного человека.

А люди гордые с презрением относятся ко всему простому, низкому, люди преклоняются перед тем, что считают великим и многозначительным. А по своей гордости, по высокоумию своему знать не хотят Господа Иисуса Христа, избрали себе других учителей, других вождей.

От Господа и Спасителя нашего отреклись. Не думайте, что это отречение от Господа, уничижение святого имени Его есть дело наших дней, — отступление от Господа, отвержение учения Христова началось в весьма древнее время, еще в первый век христианства. И во все века, во всех народах были люди, отвергавшие Евангелие.

А в нашей стране, в которой, как я говорил вам неоднократно, до конца XVII века все люди были весьма благочестивы, все были христианами, — в нашей стране отступление от учения христианского, попрание имени Христова началось очень давно, более 200 лет тому назад: с XVIII века, точнее, с первой половины его.

Откуда пришло это надругательство над христианством, это отвержение Евангелия в страну нашу? Оно пришло из Франции, когда там появились философы-материалисты, так называемые энциклопедисты; когда начался "век просвещения", а в особенности тогда, когда кумиром всего высшего общества, кумиром всех образованных людей того времени стал Вольтер, французский философ — безбожник и хулитель Христа. Он обладал чрезвычайным остроумием, чрезвычайно едко высмеивал Христа, издевался над Ним, и эти издевательства подхватили склонные к богохульству люди, подхватили везде и всюду. И, пожалуй, нигде не было такого количества людей, восхищавшихся Вольтером, как у нас в России — в высшем, так называемом, обществе.

И началось уже тогда, уже во времена императрицы Екатерины II почти поголовное отступление от Христа в этом высшем обществе. Сама Екатерина была горячей поклонницей Вольтера. Всё русское стало презренно, над патриотизмом смеялись, над любовью к родине издевались, стыдились назваться русским человеком, стыдились своего русского языка; и все богатые люди, все дворяне стали воспитывать своих детей во французском безбожном духе: они выписывали воспитателей из Франции, и эти воспитатели, полные вольнодумства, возраставшие на философии энциклопедистов, влагали эти чувства и идеи в юные сердца, воспитывали их в духе безбожной Франции, в духе вольтерьянства, в духе издевательств над христианством, внушали им презрение к родине, внушали преклонение пред Европой.

Дело дошло до того, что дворяне почти забыли русский язык: детей учили только по-французски, читали исключительно французские книги, русский язык считали языком простонародья; над религией издевались, духовенство унижали, считали ниже своего достоинства принять в дом священника; и не терпели, совсем не терпели никакого увещания, никакого обличения. Поверите ли вы, что однажды великий святитель Тихон Задонский стал кротко и смиренно увещевать одного молодого дворянина оставить вольнодумство, вернуться к вере отцов, и этот дерзкий молодой человек ударил святителя по лицу. Святой упал ему в ноги и просил простить, что его огорчил, и это так потрясло молодого человека, что он сразу устыдился, оставил вольнодумство и стал примерным христианином.