— Вон туда, — Карина указала на дом.
– Я пойду быстрее и предупрежу.

Ускорив шаг, она первой пришла к дому и поговорила с дворецким Дженнингсом. Услышав о повозке, он закивал головой.

— Это те, из лесу, — сказал он. — Они всегда гонят как ненормальные.

—Раненую женщину нужно положить в одной из спален, пока приедет врач.

К дому подъехали кареты. Женщину отвели на второй этаж. Послали за врачом.

Карина поднялась вместе с пострадавшей и проследила, чтобы ее устроили как можно удобнее. Той было очень больно, но она мужественно улыбалась и даже выпила чаю.

Через пару минут вошел Берти. Женщина взглянула на него и произнесла виноватым тоном:

— Мне так жаль, Берти.

— Не волнуйся, дорогая, — ласково ответил он. — Мы что-нибудь придумаем.

Карина оставила их наедине и спустилась в гостиную, где сидели участники труппы — трое мужчин и три женщины. Все они были одеты несколько экстравагантно, что часто свойственно артистам.

Когда Карина вошла, мужчины встали.

— Добрый день, — смущенно поздоровалась она. — Я мисс Карина Дентон.

К ее облегчению, почти сразу же за ней вошел Берти и сказал:

— Моя дорогая юная леди, что я могу сказать? Тысяча благодарностей за вашу доброту.

И тут же заставил Карину покраснеть, схватив ее руку и поцеловав в подчеркнуто театральной манере.

— Ну что вы. Я не сделала ничего особенного.

— Ничего особенного? Это было все! — Он широко раскинул руки, словно хотел охватить ими весь мир. — Если бы не вы, мы бы остались брошенными на произвол нашей изломанной судьбы, жалкие изгои, обреченные бродить по этой земле в поисках помощи...

— Берти! — одернула его одна из девушек. В ее голосе одновременно слышались раздражение и нежность.

Берти вернулся с небес на землю и сказал уже нормальным тоном:

— Остается лишь надеяться, что доктор вылечит руку Мелани.

— Да, рана серьезная, кровь так и хлещет, — заметил один из мужчин.

— Вижу, — мрачно подтвердил Берти. — Бедная девушка в ужасном состоянии. Я успокоил ее, как мог. Но если она не сможет выступать, то...

Он пожал плечами, выразив этим движением свое отчаяние.

— Ты хочешь сказать, что мы не будем выступать сегодня вечером? — спросила другая девушка.

— А как же мы выступим без Мелани? — едва сдерживаясь, сердито ответил Берти.

Он сжал кулаки, поднял их над головой и запричитал:

— И почему это случилось как раз в тот момент, когда его светлость пригласил нас развлекать его друзей?

— Его светлость? — спросила Карина.

— Герцог Уэстбери, — пояснил Берти. — Мы должны быть в его доме примерно через час.

— Вы должны давать для него заказное представление? — заинтересовалась Карина.

— Специально заказанное представление, — важно сказал Берти. — Вы, наверное, слышали о «Красавицах Берти»?

Он произнес это, явно ожидая, что Карина онемеет от изумления.

Но она только покачала головой.

— Вы не слышали о нас? — удивленно спросил Берти. — Весь Лондон от нас в восторге.

— Я давно не бывала в Лондоне, — сказала Карина.

— У нас потрясающий аттракцион. Его светлость хочет, чтобы именно мы выступили перед его друзьями сегодня и завтра вечером.

Он закрыл лицо руками и огорченно воскликнул:

— Мы и представить себе не могли, что произойдет такая трагедия. Всего лишь в какой-то миле от замка Уэстбери!

Карина была заинтригована.

— Расскажите, с чем вы выступаете, — попросила она.

— Мы поем, танцуем. У нас самая лучшая увеселительная программа для вечеров во всем Лондоне, — самодовольно заявил Берти.

Карина не смогла сдержать улыбки. Хоть он и хвастун, но чем-то ей симпатичен.

— Я бы хотела посмотреть ваше представление.

— Я бы тоже хотел, чтобы вы посмотрели, — парировал он. — Но кажется, сегодня вечером мы не сможем выступать.

— Почему? — спросила Карина.

Прежде чем он успел ответить, вошел Дженнингс.

— Вам повезло, — сказал он. — Мой человек встретил врача совсем недалеко отсюда и уже привез его.

Берти встрепенулся и бросился к двери. Карина услышала, как он без умолку болтает, поднимаясь по лестнице.

— Пожалуйста, не обижайтесь на Берти за его странные манеры, — сказала темноволосая девушка. — На самом деле он добрейшей души человек. Но наш аттракцион для него — все. Он живет и дышит только этим. И в какой-то мере ожидает, что все должны его понимать.