Поразмышляв немного над тем, что услышала, Наталия тихо спросила:

"Ты, папа, хочешь сказать, что каждый из нас должен умом и физически сражаться против того, что нам кажется неправильным?"

"И за то, что мы считаем правильным, — добавил преподобный Адольфус. — Я часто думаю о том, что мы слишком часто принимаем мир таким, каков он есть, вместо того чтобы попытаться изменить его к лучшему". — Он тяжело вздохнул.

"Но, папа, ты сам часто говорил мне, что мы должны любить своих врагов", — напомнила девочка.

"Любить — еще не значит принимать то, что считается злом, или отказываться от наказания тех, кто поступает плохо, — ответил отец. — Мы должны быть сильными духом, честными и, что не менее важно, отважными, как рыцари. — Помолчав, он с улыбкой добавил: — Я всегда полагал, что, убеждая ребенка в существовании ангела-хранителя, который наблюдает за ним с небес, мы тем самым внушаем ему ложные представления".

"А что же тогда истинные представления?"

"По-моему, вместо ангела, нежного и ласкового, с белыми крылышками, каждый из нас имеет своего рыцаря, который от нашего имени сражается со злом и охраняет от угрожающей нам опасности", — объяснил преподобный Адольфус.

"Рыцаря!" — эхом отозвалась Наталия.

"Да, именно, — продолжал он, — рыцаря с мечом в руке! Потому что любовь — это не только романтика и эмоции. Это обнаженный меч, которым ты должна проложить себе дорогу к победе".

После этого разговора Наталия больше никогда не испытывала страха, оказавшись одна в лесу или заблудившись в тумане, который обычно совершенно внезапно поднимался с озера и окутывал окрестности. Она верила, что Рыцарь — ее рыцарь-хранитель — был всегда рядом, сопровождая и наблюдая за ней. Иногда она даже беседовала с ним и сердцем чувствовала ответ.

И она сразу же узнала его в высоком и красивом незнакомце, которого мама представила как родственника!

"Неудивительно, — сказала себе Наталия, взглянув на молодого человека, — что его лицо показалось мне знакомым".

Он выглядел именно так, как она представляла своего Рыцаря.

Наталия не спускала с него огромных глаз, выделявшихся на ее утонченном личике, но видела не его модный и элегантный костюм, не белоснежную сорочку с пышными брыжами, а сверкающие в лучах солнца доспехи и поднятый меч в его руке.

"Познакомьтесь, кузен Ранульф, это Наталия, — донесся до девушки голос матери. — Ей пятнадцать, и она совсем ребенок, но мы прилагаем все усилия, чтобы воспитать ее должным образом".

У Наталии возникло впечатление, что лорд Колуолл изучает ее. Его взгляд как бы проникал в самые потаенные уголки души.

Продолжая зачарованно смотреть на него и чувствуя себя не в силах опустить глаза, как полагалось бы скромной девушке, она присела в реверансе. Она никогда и не представляла, что мужчина может быть так прекрасен!

"Я хотел бы поговорить с вами и вашим мужем наедине", — обратился лорд Колуолл к леди Маргарет, которая сразу же повернулась к дочери.

"Уверена, дорогая, тебе есть чем заняться в своей комнате. Когда его светлость соберется уезжать, я позову тебя, чтобы ты с ним попрощалась".

"Позвольте мне пойти взглянуть на ваших лошадей?" — с трудом преодолевая смущение, спросила Наталия у лорда Колуолла.

"Вам нравятся лошади?" — удивился он.

"Я их очень люблю!"

"Тогда я пришлю вам одну в подарок".

На лице девушки отразилось крайнее изумление.

"Вы пришлете мне лошадь? — переспросила она. — Такую же, как те, что запряжены в вашу карету?"

"Даже лучше".

Наталия направилась к двери, ощущая странное головокружение и сомневаясь, правильно ли поняла его слова. Но когда спустя месяц он исполнил свое обещание, это послужило для девушки лишним подтверждением, что лорд Колуолл — действительно тот самый Рыцарь, который послан, чтобы охранять ее, заботиться о ней и сделать ее жизнь счастливой.

Целых два года родители не говорили ей, что ее будущее было предрешено еще тогда, когда в их доме столь неожиданно появился лорд Колуолл. Однако для самой Наталии тот день ознаменовался тем, что вся ее жизнь изменилась.

К урокам, которые несколько раз в неделю давала Наталии старенькая мисс Гримсдаун, жившая в деревне и давно оставившая преподавание в школе, прибавились занятия с учителями, приезжавшими даже из Пенрита. Среди них были учитель французского, говоривший с парижским акцентом, что леди Маргарет посчитала наиважнейшим фактом; учителя арифметики, алгебры, геометрии, географии, основ грамматики английского языка и музыки; учитель латыни, назвавший методы преподобного Адольфуса безнадежно устаревшими и превративший то, что могло бы доставлять удовольствие и радость, в бесконечные часы скучнейшей зубрежки.