Как только Астелян приблизился, командир отряда повернулся к нему.

— Магистр, сержант Риян предпринимает попытку зайти им с фланга, — доложил Астартес. — Он полагает, что нам противостоят от нескольких сотен до тысячи человек, пытающихся прорваться к зоне высадки.

— Стало быть, мы должны им ответить, — сказал Астелян.

Взмахом руки он приказал десантникам следовать за собой и взбежал на холм. Тут же стало очевидно, что враги используют деревья и складки местности для укрытия, показываясь лишь на долю секунды, чтобы выстрелить из своих примитивных винтовок и снова спрятаться.

Едва магистр показался на вершине холма, как пальба усилилась. Огонь был сконцентрирован на точке чуть правее его. Во все стороны разлетались ошметки коры, раскачивались низко нависающие ветви, роняя листву. Астелян почувствовал несколько ударов в грудь и плечо, но решил, что это не заслуживает его внимания.

Отряды, до того державшиеся за его спиной, разделились и пошли в наступление — пока один из них выдвигался вперед, второй обрушивал на противника шквал болтерного огня. Затем первая волна Астартес занимала позиции и тоже начинала стрелять, чтобы в свой черед прикрыть товарищей. Разрывные болты раздирали в клочья стволы и тех невезучих солдат, что пытались спрятаться за ними.

Теперь Астелян наконец-то сумел разглядеть своих врагов. Все это были темнокожие мужчины, облаченные в грязную синюю униформу. Пускай они скорее походили на крестьян или чернорабочих, нежели на солдат, но до последнего удерживали свои позиции и самоотверженно продолжали поливать Темных Ангелов огнем.

Оглянувшись, Астелян увидел, что остальные Астартес продолжают следовать за своим командиром.

Шальная пуля ударила в его шлем, и голова магистра на мгновение запрокинулась. Попадание оглушило его, заставив рухнуть на колени, правая линза передавала только помехи, и автоматика шлема пришла в действие, пытаясь откалибровать оптические системы.

На склоне холма возникли расплывчатые силуэты. Все еще практически ничего не видя, Астелян вскинул болт-пистолет и один за другим выпустил все восемь зарядов. Два противника просто распались на куски, а остальные предпочли броситься к ближайшему укрытию.

Секунды текли, но изображение на правый глаз так и не поступало.

Зарычав, магистр отступил назад и укрылся за деревом. Повсюду, срывая листву и калеча кору, били осколки снарядов, свистели пули. Сохраняя предельное спокойствие, он убрал оружие и отстегнул шлем, услышав знакомое шипение, с которым выравнивалось атмосферное давление, затем пристегнул поврежденное устройство к поясу.

Ощутив запах крови, Астелян дотронулся до правой щеки, и его перчатка окрасилась алым. Трудно было сказать прямо сейчас, насколько серьезным оказалось ранение, но, поскольку он не испытывал никаких неудобств, магистр предположил, что его задело лишь краем. И улучшенная кровь десантника должна была вскоре свернуться, надежно запечатав разрыв на коже.

Не теряя самообладания, Астелян перезарядил болт-пистолет и вынул меч из ножен, а затем бросился вперед, одиночными выстрелами вгоняя болты в высовывающиеся из-за стволов головы и конечности. Теперь, когда расстояние между десантниками и местными солдатами сократилось, сражение обращалось в полнейшее безумие. Мимо магистра то и дело с визгом проносились снаряды, но ни один из них, к счастью, так и не задел его. Огонь артиллерии начинал ослабевать; трудно сказать почему — то ли враги опасались попасть по своим, то ли до пушек добрались Астартес. Тем не менее несколько снарядов все-таки разорвалось возле Астеляна, окатив того душем из гнилой листвы и горячей грязи.

Внимание его привлек новый звук — ритмичные басы работающего пулемета. Это обнадеживало, и, оглянувшись, Астелян увидел тяжеловооруженного десантника, стоявшего широко расставив ноги и поливавшего противника огнем. Из ранца воина одна за другой сыпались пустые гильзы.

Не выдержав столь яростного напора, враги дрогнули и попрятались за деревьями. Астартес же, воспользовавшись секундной передышкой, снова устремились в атаку, и лес содрогнулся от рева болтеров и боевых кличей.

По всей видимости, Рияну удалось провести свой обходной маневр, поскольку враги поспешно отступали со своих позиций на западных рубежах. С севера же подходило все больше Астартес. Огнеметы жадно вылизывали деревья пламенными языками, а ослепительные копья мультилазеров пронзали с безукоризненной точностью каждую воронку, каждую траншею, где мог схорониться неприятель.

Ярость, охватившая Темных Ангелов, превратила отступление аборигенов в бегство. Многие солдаты бросали оружие, и их панические вопли тонули в треске болтерных выстрелов, свисте и грохоте разрывающихся фраг-ракет, характерном шипении лазерных орудий.

— Отставить преследование! — приказал Астелян. — Найдите мне с десяток раненых для допроса.

— Танки! Танки! Танки! — раздался неожиданный крик Рияна. — С севера и запада к нам приближаются бронированные гусеничные машины!

Издали донесся грохот взрыва, и связь на секунду забили помехи. Затем коммуникатор ожил снова:

— Говорит Николян. Бронемашины применяют крупнокалиберное вооружение. Сержант Риян серьезно ранен.

— Жак, выдвигайся к Рияну и принимай командование на себя, — отрывисто приказал магистр.

Подтвердив получение приказа, выбранный им сержант поспешил к северу. Астелян же махнул рукой оставшимся Астартес, чтобы те следовали за ним.

Парой минут позднее над лесом раздалось урчание двигателей внутреннего сгорания. Теперь, лишившись своего шлема, магистр был вынужден полагаться на своих боевых братьев, выслеживавших вражеские танки в окружающей тьме. Десантникам не составляло ни малейшего труда выследить приближающуюся бронетехнику, выбрасывавшую позади себя шлейф горячих выхлопных газов.