— Позвольте!.. — хотела одернуть служащую Эбигейл, но та уже повернулась к двери.

— Следующий, пожалуйста!

Возмущенная Эбигейл потребовала, чтобы ее принял начальник отдела социальной защиты населения. Ей пришлось ждать еще полчаса, а затем ее провели в кабинет, хозяин которого с угрюмым видом выслушал жалобы Эбигейл на поведение его сотрудницы и буркнул, что разберется, а затем предложил просительнице коротко изложить суть дела. Эбигейл в двух словах рассказала о своем бедственном положении и передала чиновнику принесенные документы. Он быстро просмотрел их и тут же вернул Эбигейл.

— Послушайте, мисс Ричардсон, не тратьте напрасно свое и мое время.

Эбигейл стоило большого труда не разрыдаться прямо в кабинете. Она держала себя в руках всю дорогу. Но, вернувшись домой и прочитав присланное требование срочно внести очередную сумму в счет погашения кредита за машину, Эбигейл расплакалась. Ее нервы окончательно сдали. Она сидела в кресле у окна и утирала слезы.

Внезапно в тишине огромной квартиры раздался громкий стук в дверь. Эбигейл встрепенулась. Кто бы это мог быть? Она поспешила в прихожую.

Распахнув дверь, Эбигейл застыла от неожиданности.

На пороге стоял Кен Уоррен.

У Эбигейл упало сердце. Одно несчастье за другим! — с досадой подумала она.

— Как ты здесь оказался?

Эбигейл хмуро взирала на человека, одетого в джинсы и в кожаную куртку. Жильцы дома, в котором она жила, люди состоятельные, так не одевались.

Кен тоже молча рассматривал ее. Он сразу же заметил, что Эбигейл плакала, и это не на шутку встревожило его. Что случилось? Волнение Кена было столь велико, что он почти не слышал слов Эбигейл.

— Как ты прошел мимо охраны? И каким образом узнал мой адрес?

Вопросы Эбигейл наконец дошли до его сознания.

— Парень на входе беспрепятственно пропустил меня, когда я показал ему вот это. — Кен протянул Эбигейл визитную карточку, которую она оставила ему. — Особенно убедительной ему показалась надпись на обороте. — И Кен ехидно улыбнулся.

Эбигейл растерянно повертела визитку в руках и действительно увидела на обратной стороне несколько слов, написанных от руки.

— «Надеюсь на скорую встречу. Загляни как-нибудь ко мне. Твоя Э. Р.», — прочитала она вслух, не веря своим глазам. — Но это не мой почерк!

— К счастью, охранник этого не знал.

Кен прошел в квартиру мимо ошеломленной Эбигейл и, остановившись посреди гостиной, удивленно присвистнул.

— Ну и хоромы!

— Каким образом тебе удалось узнать мой адрес? — настойчиво повторила Эбигейл. — Я ведь не давала его тебе.

— Конечно нет. Кстати, твоя мать тоже.

— Моя мачеха, — поморщившись, поправила его Эбигейл, и по ее тону Кену сразу стало ясно, как она относится к миссис Ричардсон.

— Ах вот оно что… — протянул он. — Теперь мне многое становится понятным. Оказывается, у нас с тобой много общего. Я тоже не ладил с сожительницей отца.

— Меня это совершенно не интересует, — холодно проронила Эбигейл. — Я задала вопрос. Будь добр, ответь на него.

— Я послал тебе информацию о хронических заболеваниях в нашей семье, словом, то, о чем ты просила, а затем нанял человека, который подкараулил тебя у абонентского ящика, проводил до дома и навел кое-какие справки.

— Так ты меня выследил?! — возмутилась Эбигейл.

Кен ухмыльнулся.

— Можно и так сказать.

— Да Как ты посмел! Ты не имеешь права вторгаться в мою личную жизнь!

— Солнышко, ты забыла, наверное, что носишь под сердцем моего ребенка, а это, согласись, дает мне некоторые права на более близкое знакомство с тобой. Думай обо мне что хочешь, вычеркивай меня из своей жизни, но я не могу и не хочу бросать на произвол судьбы свою плоть и кровь — единственного моего ребенка!

Эбигейл была на грани истерики, ее вновь затошнило, голова шла кругом от одной только мысли, что Кен Уоррен здесь, в ее квартире, и теперь от него не отвяжешься. Чтобы немного прийти в себя, она сделала несколько глубоких вдохов, но это не помогло.

Все ее надежды рушились одна за другой! За две недели ей так и не удалось раздобыть денег, а теперь еще к ней как снег на голову явился негодяй, претендующий на участие в судьбе ее ребенка! Ребенка, которого Эбигейл не хотела делить ни с кем! Это дитя принадлежало только ей! Эбигейл из последних сил сдерживала слезы.

Кен заметил смятение Эбигейл, но не понимал его причин. Несомненно одно: его слова потрясли Эбигейл. И, хотя этого, в сущности, он и добивался, теперь Кен ощущал раскаяние. Однако, несмотря ни на что, он решил твердо стоять на своем: ребенку нужен отец.