— Его высочество готов к отъезду, — объявил генерал Шульц, — но я вас предупреждаю, что его высочество берет с собой одного пассажира.

— Это совершенно невозможно, — возразил капитан, — на борту имеется только одно свободное место, и я подучил приказ захватить только принца.

— Да, но его высочество желает вернуться в Германию со своим, новым секретарем, одним иностранцем, который…

— Иностранцем? Простите, что я перебил вас. Ни одному иностранцу не разрешено бывать на борту германской подводной лодки. По этому поводу имеется категорический приказ, и я не могу его нарушить.

Смущенный генерал начал уже довольно резко разговаривать с командиром подводной лодки, когда принц приблизился к последнему и сурово сказал:

— Вы послушаетесь, сударь, так как таково мое желание.

Командир побледнел. Педант до мозга костей, он попросил принца дать ему письменное предписание.

Когда эта официальность была выполнена, все трое сели в шлюпку, и она отчалила от берега.

Скоро С25 заметил выступающую из воды надводную часть большой подводной лодки. С обеих сторон пушки, расположенной на корме подводной лодки, были черной краской нарисованы два огромных креста; они доказывали, что судно уже одержало ряд побед и хорошо послужило своему отечеству.

Когда шлюпка причалила, обоих пассажиров подняли на борт.

В то время как командир торжественно встречал принца, С25 был отведен в каюту величиной со стенной шкаф.

Этот закоулок помещался рядом с носовым торпедным аппаратом, и в нем буквально можно было задохнуться. Наш путешественник жил там в течение всего переезда.

Через несколько минут после погрузки все четыре дизель-мотора подводной ложи пришли в действие. Наверху осталось три человека: один офицер нес вахту на левом борту, другой — на правом, матрос наблюдал на корме. Подводная лодка медленно пустилась в путь.

Прошло не больше часа после начала движения, как внезапно раздался электрический звонок. По всему кораблю с одного конца до другого раздался клич: — Быстро! Приготовиться к погружению!

С25 в первый раз услыхал характерный шум от наполнения балластных цистерн, хлопанье люка и затем шум моря, поглощающего внезапно отяжелевшую подводную лодку.

Это была напрасная тревога. Одному из дежурных показалось, что впереди виднеется мачта, в форме креста, эскадренного миноносца союзников.

Так как перед погружением не было времени провентилировать помещение, скоро стало очень душно.

С25 лег на койку, но не мог заснуть из-за ужасной жары и нестерпимого шума моторов. Наконец он ощутил более четкие сотрясения подводной лодки и услыхал глухой скрип: это лодка из предосторожности двигалась вперед в погруженном состоянии.

Потянулись унылые часы. Был день или ночь? С25 не мог бы этого сказать. Он заметил только, что матрос несколько раз приносил ему пищу, приготовленную на электрической плитке.

В лодке было так жарко, что на потолке выступила сырость.

Вода капала на бедного С25, который в своем закоулке не знал, как защититься от этого неожиданного наводнения. Временами, при боковой качке, казалось, что вода струится буквально со всех сторон.

Кончилось тем, что наш путешественник немного заснул.

Он проснулся промокшим до костей и с воспаленным горлом.

Принц счел нужным навестить С25 в его каморке.

— Смотрите, — сказал он, — в каких тяжелых условиях постоянно находятся эти люди, которых наши противники называют «морскими пиратами». Германия никогда не сможет достойным образом отблагодарить экипажи подводных лодок.

Эти размышления были прерваны неожиданной командой:

— На поверхность! Откройте люки боевой рубки. Дежурные, наверх!

Через несколько секунд подводная лодка начала подниматься и затем как бы выскользнула на поверхность воды…

Океан был совершенно спокоен.

После освобождения от балластов началось быстрое заряжание аккумуляторов.

Капитан, выскочив на мостик, с наслаждением наполнял свои легкие свежим воздухом. С25 попросил у него разрешения подняться на рубку. Он пробыл наверху не больше четверти часа, дыша полной грудью, как вдруг один из дежурных закричал:

— Тревога, с левой стороны дым!

Вскоре стала видна целая торговая флотилия, идущая навстречу подводной лодке. Она состояла из шести пароходов, выстроившихся в два ряда.

— Вот хорошая дичь, — весело вскричал капитан, обращаясь к принцу. — Ваша светлость разрешит мне…

Подводная лодка, приблизившись к пароходам, опять погрузилась в воду. Для наблюдения за противником на поверхности были оставлены только два перископа.

С25 тревожно ожидал неизбежного.