В конце концов капитан тоже вступил на трап и прошел в здание космопорта. Шагая сквозь людскую толпу – кто-то, как и он, только что совершил посадку, другие ждали своего рейса, – Дрейк неожиданно услышал, как его окликнул знакомый голос:

– Ричард!

Дрейк обернулся и в следующее мгновение оказался в объятиях живого воплощения женственности. Чьи-то руки обхватили его за шею, губы наградили пьянящим поцелуем. Ему ничего не оставалось, как ответить на приветствие с той же страстью. Правда, вскоре он, хитро улыбаясь, отстранил он себя ту, чья пылкость, казалось, не знала границ.

– Прошу прощения, мисс. Разве мы с вами знакомы?

– Еще как! – ответила Бетани Линдквист с напускной суровостью. – Или ты забыл, что у нас с тобой назначено свидание перед алтарем?

– Вот как? Последний раз, когда я тебя об этом спрашивал, ты, помнится, пыталась увильнуть от ответа.

– Ты прекрасно знал почему. Хватит со мною спорить, а не то я возьму и вообще обо всем забуду.

– Воля ваша, мисс, только, сдается мне, что алтарь и все такое прочее – это целиком и полностью ваша затея.

– В таком случае, сэр, у вас нелады с памятью. Так ты рад меня видеть или нет?

– Можно подумать, ты сама не видишь. Лучше отступи назад, дай я на тебя посмотрю.

Дрейк отстранил от себя Бетани, любуясь ею. Она была почти с него ростом, хорошо сложена, в каждом движении этой женщины сквозила дарованная природой грация. Лицо с правильными чертами обрамляли каштановые волосы до плеч. Зеленые, слегка по-восточному посаженные глаза, высокие скулы. Бетани улыбалась, и на щеках ее появились симпатичные ямочки.

Оглядев невесту с ног до головы, Дрейк снова крепко прижал ее к себе.

– Господи, ты еще больше похорошела!

– Благодарю вас, сэр. Разрешите и мне отпустить вам такой же комплимент.

– Я не против. Только откуда тебе известно о моем возвращении?

– У меня везде свои люди.

– Легко могу себе представить. Нет, я серьезно. Кто тебе сказал? Я ведь и сам не знал, каким кораблем полечу. Все решилось буквально в считанные часы до моего отлета с базы Фелисити.

– Прежде всего завтра в Адмиралтействе состоятся парламентские слушания по проекту «Прыжок в Ад». Я была уверена, что ты обязательно прибудешь для участия в них.

– По идее, это секретная информация.

– Только не для меня. Я тоже приглашена.

– Ты?

Бетани кивнула.

– Не забывай, что я официальный представитель земного посланника.

– Ах да! Теперь я вспомнил, почему мы не можем пожениться. Ты что-то говорила о долге по отношению к дяде...

– Хм, уж не злишься ли ты, моя лапушка?

– Ну разве что самую малость.

– Как мило.

– Не увиливай. Откуда тебе известно, что я прилетел этим рейсом?

– От дяди.

– А он от кого узнал?

– Теперь у него офис на Парламентском Холме. Там, хочешь не хочешь, узнаешь.

– Но ведь информация могла оказаться ложной.

Бетани пожала плечами.

– При необходимости мне ничего не стоило бы ежедневно приходить в космопорт еще целый месяц к прилету каждого шаттла.

Она обняла Дрейка еще крепче и чмокнула в нос.

– Ричард, как я рада, что ты вернулся!

– Взаимно, – ответил он, уткнувшись лицом ей в волосы. Постояв так еще немного, они наконец выпустили друг друга из объятий.

Дрейк глубоко вздохнул:

– Ну, что ж, может, тогда отправимся на поиски моего багажа?

– Идет, – с готовностью отозвалась Бетани.

Они нарочно не стали пользоваться бегущей дорожкой, а зашагали, взявшись за руки, по длинному коридору. Дрейк что-то насвистывал на ходу, ощущая рядом с собой тепло ее тела. После долгого перелета все чувства его обострились до предела. Он словно прозрел, и теперь привычная суматоха космопорта была исполнена каким-то новым, ранее неведомым для него смыслом.

Под потолком виднелось несколько огромных голографических экранов. На одних размещалась информация об отправке и прибытии пассажирских рейсов, на других – о различных службах внутри самого космопорта, на третьих – о недавно состоявшихся выборах. Последнее интересовало Дрейка меньше всего. Все важные новости он получил во время долгого перелета с базы Фелисити.

Дрейк и Бетани прошли до конца коридора и повернули налево, в главное здание космического вокзала. В том месте, где десятки бегущих дорожек выносили людские толпы под своды Главного зала, располагался огромный голографический куб. Откуда-то из глубины его на мир смотрело создание, которое можно увидеть разве что в кошмарном сне.