– Я занималась лишь черновой работой, а научные выводы делали те, кто разбирается во всем этом лучше меня.

Звук отодвигаемых стульев не дал ей договорить. Обернувшись, Бетани увидела, что в конференц-зал вошел адмирал Гоуэр, а вслед за ним – Ричард Дрейк. Последовав всеобщему примеру, Бетани поспешно поднялась со стула. Ричард проследовал за адмиралом к столу напротив голографического экрана. Заняв свое место, он взглядом поискал Бетани среди собравшихся. Та в ответ улыбнулась ему и подмигнула.

– Добрый день, дамы и господа, – начал адмирал, выждав несколько секунд, пока публика не сядет на место. – Последние полтора месяца были для нас напряженными. И, как мне кажется, настала пора обобщить кое-какие факты, ставшие известными после того, как наши корабли побывали внутри туманности. Ну а поскольку это в первую очередь научная конференция, то я предоставляю слово старшему исследователю, доктору Фелу Грейсону.

Грейсон, высокий костлявый сандарец, поднялся с места и вышел к трибуне.

– Дамы и господа. То, что вы услышите сегодня, – это еще только предварительные выводы. В будущем, по мере накопления новых фактов, наши взгляды, возможно, изменятся. Поэтому я призываю вас регулярно знакомиться с нашими еженедельными отчетами – их можно найти в базе данных. Это особенно важно для тех из вас, кто занимает командные посты. Знание свежих фактов поможет вам принимать правильные решения и соответственно избежать возможных ошибок. После этих вводных пожеланий я передаю слово Саре Крофтон, профессору астрономии Хоумпортского университета. Она ознакомит вас с выводами, полученными группой по изучению звезд и их систем.

На возвышение, с пачкой листков бумаги в одной руке и пультом в другой, поднялась Сара Крофтон, сменив у трибуны доктора Грейсона. Несколько секунд у нее ушло на то, чтобы в нужном порядке разложить перед собой бумаги.

– Дамы и господа, коллеги. Наша группа занималась изучением Антаресской Туманности. В этом наше безусловное преимущество перед коллегами по многомерному пространству. Объект нашего непосредственного интереса хорошо виден в любой иллюминатор. Кстати, для того чтобы изучить структуру туманности, нет ровно никакой необходимости в нее нырять.

Свет в зале потускнел, и на голографическом экране высветилась старинная, сделанная всего в двух измерениях, цветная фотография. На ней были видны две близко расположенные звезды, окруженные тонкой оболочкой мерцающего газа. Более яркая звезда светилась красно-оранжевым, а ее меньший по размерам спутник – зеленовато-белым. Сара Крофтон продолжила свою речь.

– Это вид Антареса, полученный с Земли в конце двадцатого века обсерваторией Паломар. В то время Антарес был красно-оранжевым сверхгигантом, чья масса в шестнадцать раз превосходила массу Солнца, а диаметр – в четыреста раз. Как и все звезды этого класса, Антарес слегка пульсировал, поскольку был богат тяжелыми металлами, в частности титаном. Другая звезда на этом фоне – небесный «компаньон» Антареса класса А-3 – по сравнению с ним сущий карлик.

Сара пощелкала кнопками на пульте, и на голографическом экране возникла новая картинка. Теперь центральную его часть занимала одна-единственная ослепительно белая точка, такая яркая, что затмевала свечение других звезд.

– Так выглядел Антарес в первые минуты после того, как взрыв сверхновой докатился до системы Напье. Это изображение было получено одним из последних кораблей, покинувших систему в 2027 году. Его нам любезно предоставил Королевский архив Сандара.

И снова экран замигал. Взрывающуюся звезду сменило похожее на мыльный пузырь облако. В центре облака располагался светящийся объект, по яркости напоминающий искру электрического разряда.

– А это Антарес, каким мы видим его сегодня. За сто двадцать семь лет, прошедших с момента взрыва, облако расплылось во все стороны, становясь при этом все более разреженным и остывая. Сейчас его диаметр составляет шесть световых лет. Тем не менее условия внутри него до сих пор представляют опасность для космических кораблей.

Изображение на экране сменилось в очередной раз. Теперь это был крупный план останков звезды в центре туманности.

– Когда Антарес превратился в сверхновую, фактически всю газовую оболочку взрывом унесло в космос, и ядро звезды оказалось оголенным. Сила же взрыва была такова, что внутренние слои сморщились, и вся звезда сжалась в крошечный шарик. Так внутри этой новой звезды образовалось нейтронное ядро. При сжатии момент вращения сохранился, и теперь нейтронная звезда вращается со скоростью шестьсот оборотов вокруг своей оси в секунду. Именно это вращение лежит в основе всех происходящих внутри туманности процессов, оно же представляет наибольшую опасность для наших кораблей.

Когда ядро Антареса сжалось в сверхплотную нейтронную звезду, оно одновременно утратило и свое прежнее магнитное поле. Ее нынешнее магнитное поле в миллиарды раз плотнее исходного. Следует особо подчеркнуть тот факт, что это магнитное поле вращается синхронно с нейтронным ядром. Так вот, именно это вращающееся магнитное поле и превратило Антарес в гигантский ускоритель элементарных частиц. Вращаясь, магнитное поле приводит в движение заряженную плазму, и часть ионов разгоняется при этом до субсветовых скоростей. Эта обезумевшая, раскаленная добела плазма дает широкий спектр излучения – от синхротронного, жесткого и мягкого рентгеновского до гамма-излучения и частиц высоких энергий. И словно этого букета для нас мало, сталкиваясь с молекулами газа, образующего туманность, все эти виды излучения дают толчок новому, вторичному излучению.