– И куда ты так понесся? – ворчливо осведомился он.

– Дождь, будь он неладен! Хочется поскорее обойти этот забор, и тогда уже можно будет с чистой совестью отдохнуть в караулке. Плащ уже совсем промок, и скоро я буду напоминать мокрую курицу.

– Так вот же, навес рядом! Давай туда и зайдем.

– Ага, и потом снова под дождь! Нет уж, давай лучше обойдем этот забор, и тогда уже можно будет спокойно отдохнуть в сухом месте.

– Ну, черт с тобой! Я слышал, у тебя есть неплохой табачок? Угостишь старика Джона?

– Да о чем разговор?! Когда это я жалел табаку для старого товарища? Но под навес тогда зайти придется, под этим ливнем трубку не раскурить…

Оба моряка свернули в сторону и присели около кучи тюков, лежащих под навесом. Матрос, отставив ружье, порылся в кармане и вытащил оттуда кисет.

– Вот! – с гордостью продемонстрировал он его боцману. – Принюхайся!

– Н-да… действительно табачок что надо! Где ж ты им разжился, старый пройдоха? Денег-то у тебя, поди, и нет уже давно?

– Да какие тут деньги! – сокрушенно махнул рукой Чарли. – Одни слезки остались… А табак… это удача, если хочешь знать.

Они набили трубки и пару минут сидели, с наслаждением вдыхая ароматный дым.

– Да… Знатный табачок! Как это тебе так подвезло?

– Случайность, Джон! Вчера нас отрядили в помощь мичману Гарвису. Он собирался ехать за какими-то снадобьями для личного врача самого адмирала. А мы должны были тащить все это добро. Вот и потопали мы за ним следом, соображая, что можно будет урвать полезного по дороге. Добравшись до указанного дома, Гарвис велел нам ждать, а сам вошел внутрь. А тут снова дождь!

– Да… он льет уже неделю. Не иначе как бог за что-то на нас разгневался.

– Похоже… Так вот, стоим мы под дождем, прижались к стене. И тут из дому выходит какой-то джентльмен и приглашает нас войти! Мы сначала уперлись, уж слишком это было неожиданно, но он настоял. Не спорить же нам с ним?

– И что это был за дом такой?

– Этот джентльмен оказался тем самым ученым доктором, к которому и направлялся наш мичман. Видели мы и еще одного обитателя этого дома. Это женщина, миниатюрная и прехорошенькая! Правда, молчаливая, и пары слов не сказала. Говорят, она убежала из какого-то испанского монастыря, где ее держали чуть ли не под замком!

– За что же?

– А! От этих иезуитов можно чего угодно ожидать! Она знаток этих самых снадобий. Ходят слухи, якобы эта девушка якшалась с какими-то индейскими колдунами, от которых и узнала много всяких секретов. Монахи озлобились и посадили ее под замок. А этот джентльмен как-то помог ей убежать.

– Так она, что же, просто так у него живет? Вместе с ним?

– Нет, у нее своя половина дома. Туда никто, кроме нее, и не заходит. А сама эта девушка практически не выходит на улицу. Говорят, набожная очень, целые дни в молитвах проводит. Только иногда, когда к ее соседу, доктору, приходит кто-то из важных пациентов, она выходит к ним.

– И что делает?

– Я не видел, но наш мичман говорит, мол, у нее чудесные руки! Может вправить вывих, вылечить спину… да много еще чего может!

– Так она, должно быть, весьма состоятельная особа?

– Не знаю. Наверное, раз к ее услугам прибегают лорды!

– Ого!

– Да… К нам она вышла, когда мы грелись на кухне. Пришла туда за горячей водой. Посмотрела на наши мокрые носы и приказала кухарке согреть всем пунш. Указала нам сесть поближе к огню. А уже после слуга вынес всем по кисету с табаком. Сказал – в подарок. Да и дождь уже поутих. Так что назад мы шли в весьма приподнятом настроении.

– Надо же… За такой особой и приударить не грех!

– Ха! Не с нашими мордами, старина!

Занятые разговором, матросы не заметили, как невысокий человек в черном мешковатом одеянии, бесшумно перемахнув через забор, прижался спиною к стене близлежащего здания. Принюхался. Табачный аромат недвусмысленно указывал на местонахождение курильщика. Плавным движением, скользнув вдоль стены, неизвестный обошел обоих моряков и углубился на территорию порта. Удачно миновав еще одного часового, он подобрался к приземистому одноэтажному дому. Стены этого дома не имели окон, а входная дверь была массивной и основательной. Данное препятствие, однако же, совершенно не смутило незнакомца. Забросив на крышу дома веревку с крюком, он быстро вскарабкался наверх и распластался на крыше. Притихший было дождь в этот момент ливанул особенно сильно. Потоки воды устремились по крыше. Даже просто удержаться на ней – и то стало серьезной проблемой. Тем не менее человека в черном это надолго не задержало. Помогая себе кинжалом, втыкая его в трещины и щели, он продвигался вперед, к слуховому окну.

Вот и оно. Осторожно скользнув внутрь, человек сбросил с головы капюшон. На свет появилась голова, перевязанная черной материей таким образом, что видны оставались только глаза. И эти глаза осмотрели чердачное помещение самым внимательным образом.

На чердаке было пусто, его пространство частично загромождено пустыми ящиками, старыми мешками и всяческим хламом. Медленно продвигаясь по чердаку, руководствуясь слабым светом из слухового окошка, незнакомец ощупывал доски под ногами. Наконец, видимо найдя нужное место, остановился. Сняв со спины мешок, он достал из него ручной бурав. Пристроившись около балки, начал аккуратно сверлить отверстия в доске. В первое же из них он ввернул кольцо. Продев в него веревку, закрепил ее за стропила. Еще одно отверстие, еще… снова ввернутые кольца, одно, второе… Достаточно. На свет божий явилась небольшая пилка, которой человек в черном стал осторожно распиливать доску. Есть! Снова бурав, и снова та же самая операция. Опять пилка…