Комната оказалась большой и светлой, обставленной современной модной мебелью.

— Располагайся, где тебе удобнее, — сказал Эдвард, указав поочередно на диван и кресло. — Хочешь что-нибудь выпить?

— Нет, спасибо.

Он обращался с ней, как с обычным гостем. Но имела ли Трейси право винить его в этом? Их расставание оставляло желать лучшего.

И вот теперь она сама пришла к Эдварду. Пришла, чтобы помириться, и надеялась, что не опоздала. Она молила Бога, что сумеет вернуть его веру. Его любовь. На всю жизнь.

Эдвард устроился в кресле, и взгляд Трейси невольно задержался на его широких плечах. Кроме шортов, на Эдварде ничего не было, и Трейси едва не забыла о цели своего визита. В ее крови медленно разливался огонь желания, пробуждая к жизни страсть — живую, подлинную, не вызванную воздействием стимуляторов.

Это было восхитительное чувство!

— Трейси? — окликнул ее Эдвард. — Ты не собираешься объяснить мне цель своего прихода?

У нее их было много. Ей было, что ему сказать, было чем поделиться. Но в первую очередь Трейси хотела открыть ему свою душу.

— Я хочу извиниться за конфеты, — начала Трейси, продолжая стоять. Ее распирало от избытка чувств, и она знала, что не усидит на месте. — Я не должна была давать их тебе, как не должна была использовать тебя в качестве подопытной свинки, не спросив разрешения.

Эдвард пожал плечами и закинул руки за голову.

— Конфеты в любом случае на меня не повлияли.

— Да, но это не оправдывает моего поведения. Я поступила некрасиво.

Он не попытался убедить ее в обратном. Трейси качнулась на каблуках и продолжила:

— Ты знаешь о моем прошлом и о моих комплексах. Это из-за них я решилась проверить на тебе действие конфет. Чтобы в случае чего списать на них неудачу с тобой. Я не ожидала каких-либо чувств с твоей стороны, поскольку считала, что они будут искусственными.

Эдвард хотел что-то возразить, но смолчал, предоставляя ей возможность высказаться до конца.

Трейси сделала несколько шагов к дивану, словно это могло помочь ей снять нервное напряжение. Но это не помогло, ведь она не знала, чем этот разговор для нее закончится.

— Я сразу себе сказала, что твоя страсть ненастоящая, что она спровоцирована стимуляторами. Зная это, я надеялась, что смогу избежать душевной травмы, когда наши отношения подойдут к концу, потому что мое сердце останется бесстрастным. Но каждый раз, когда мы были вместе, я хотела, чтобы все наши переживания были подлинными. Все, что происходило между нами, казалось мне настоящим, и это меня пугало, потому что я чувствовала, что влюбляюсь в тебя. Тогда я начала задаваться вопросом, были ли твои чувства ко мне истинными или искусственно вызванными. — Она смотрела на Эдварда, кусая губы, — Еще меня грызло сомнение, что такой мужчина, как ты, мог всерьез увлечься такой нескладехой, как я. Эдвард встал с кресла и подошел к Трейси. Он остановился перед ней и взял ее лицо в ладони. Проникновенный взгляд его глаз намертво приковал ее внимание.

— Трейси, ты разожгла во мне желание еще при первой встрече, когда обслуживала прием у мэра. Твоя улыбка, твои глаза, твой смех, твои формы… Меня привлекло в тебе все. По том, когда мы познакомились поближе, и я узнал тебя как человека, то не мог остаться к тебе равнодушным.

Трейси готова была до скончания веков слушать эти простые слова. От нахлынувших эмоций она едва не разрыдалась.

Настало время и ей раскрыть Эдварду свое сердце.

— Я тоже люблю тебя, Эдвард, — промолвила она, и на ее губах затрепетала робкая улыбка.

— Слава Богу!

Он заключил ее в свои объятия и прижал к себе. Все страхи Трейси канули в прошлое. Впереди ее ждало счастливое будущее. Будущее с Эдвардом. Рядом с ним не было места страхам и сомнениям. Трейси чувствовала себя любимой. Обожаемой. Желанной.

Но, чтобы покончить с прошлым, ей осталось сделать еще один маленький шаг.

Раздеться перед мужчиной, с которым она хотела провести всю оставшуюся жизнь.

— Отведи меня в свою спальню, Эд, — прошептала она ему на ухо.

— Как, на этот раз ты не собираешься угощать меня своими магическими конфетами?! — пошутил он, и его губы тронула ироническая улыбка.

— Нет, — прозвучал решительный ответ. Трейси слишком долго носилась с этими конфетами, но теперь ей в голову пришел совершенно иной план. — Боюсь, что мне придется распрощаться с идеей возбуждающих сластей, хотя от конфет я не отказываюсь. Я буду продавать их в кондитерской, только без стимулирующих добавок. Думаю, одного их вида достаточно, чтобы вызвать эротические фантазии.