Они с Полом встречались довольно долго, прежде чем он осмелился поцеловать ее. Это были приятные поцелуи, мягкие и нежные. Они не внушали ей ни такого ужаса, как поцелуи Дэррила, ни такой безоглядной страсти, как прикосновения Джетро. Поцелуи Джетро лишали ее разума, заставляли остро чувствовать жизнь и забывать обо всем. Как мексиканский перец или индийский карри. Хватит, хватит думать о Джетро. Завтра у нее будет достаточно времени для этого.

Несмотря на то, что искры между ними не пролетало, Пол очень нравился Силии. Она даже думала иногда, что эта симпатия может перерасти в нечто более глубокое и долгое — в то самое волшебное состояние, которое называют любовью. Все ее знакомые достигали его с удивительной легкостью. К сожалению, от поцелуев Пола она ни разу не потеряла голову — ни малейшего признака. Поэтому дальше поцелуев дело не шло.

Был уже час ночи, она ужасно устала. Пол, очевидно, собирался пересидеть всех гостей. Пора заканчивать, решила она и начала прощаться со всеми по очереди.

— Пол, ты уходишь?

Он обернулся. Не такой высокий, как Джетро, и лицо не такое непроницаемое. Все мысли как на ладони. Глаза как у брошенной собаки. Вздохнув, Силия пошла за ним к выходу.

— Ты обедала сегодня с этим парнем, — сердито сказал Пол, — с этим капитаном утонувшей посудины.

Этого можно было ожидать — в Овечьей Бухте сарафанное радио хорошо работает. Пол сам помог ей начать этот разговор.

— Да, обедала. Мне нужно было обсудить с ним одно... дело.

— Дело? Какое еще дело? — она никогда не видела Пола таким свирепым.

— Помнишь, я говорила тебе, что мой отец болен? У него есть ко мне одно пожелание... я бы сказала, последняя просьба. Он хочет, чтобы я вышла замуж, пока он жив. Он думает, что я остепенюсь и...

— Я женюсь на тебе!

— Нет, Пол, я уже все устроила. Остепеняться я пока не собираюсь, я еще не готова. Поэтому решила заключить фиктивный брак на три месяца — пока жив отец. Мы с Джетро договорились. Пол, прости, но я должна это сделать ради отца. Постарайся понять меня.

Пол уставился на нее, как будто услышал, что она беременна и собирается родить пятерых.

— Ты хочешь выйти замуж за человека, которого три дня назад и в глаза не видела?

Да, если так посмотреть на это, ее поступок не очень умен. Он и на самом деле отчаянный.

— Джетро не любит меня, сердце у него бронированное, он авантюрист, как и я. Кроме того, мы подпишем контракт. Это сделка, Пол, ничего больше.

— Что ж, понимаю, почему ты его предпочла, — горько сказал он.

Обаяние Джетро, подумала Силия. Значит, Пол заметил ее трепет.

— Ты делаешь большую ошибку! Это не какой-нибудь новоиспеченный делец из Сент-Джонса, это великий комбинатор! Он тебя обчистит до нитки!

Сердце ее упало — неужели такое могло быть правдой?

— Не выйдет. Мой юрист об этом позаботится.

— Он что, угрожал тебе? Бил? Твой синяк на щеке — его рук дело?

— Нет, конечно! Я же тебе рассказывала — я упала на Пушечном холме.

— Вы с ним уже были в постели?

— Нет. Никакого секса — одно из условий контракта.

— Никакого секса? С этим парнем? Думаешь, он будет слушать твои отказы? Надо реально смотреть на вещи!

— Пол, замолчи!

— Люди не камешки на пляже, Силия, — взволнованно и мягко сказал Пол, — ими нельзя играть. Разорви этот нелепый контракт и скажи отцу, что еще не готова к замужеству. Ты же бросила работу, чтобы быть рядом с ним до самой смерти. Клянусь тебе, это его успокоит.

Джетро не позволит ей расторгнуть контракт. Со странным чувством обреченности она сказала:

— Слишком поздно что-либо менять.

— Желаю удачи.

Вполне понятный сарказм. Хватит эту кашу по столу размазывать, подумала Силия. Полу вообще ничего не надо было говорить о контракте. Просто признаться, что она не любит его, что им лучше расстаться. Тогда приглашение в Вашингтон отпало бы само собой.

— Прощай, Пол. Прости, что я не могу влюбиться в тебя... правда не могу. Если захочешь написать, буду рада. Я тебе тоже желаю удачи... и счастья.

— Прощай, — глухо сказал Пол. Он даже не пытался поцеловать ее — просто пошел к своему джипу.

Силию поджидала машина Вэйна, ее напарника, — старый драндулет, гремевший на ходу, как банка с гвоздями. «Тойоту» она продала, ее забрали еще днем. Она изо всех сил старалась забыть боль в глазах Пола.

Если бы только она могла влюбиться в него! Как все стало бы просто. Что-то со мной не так, уныло подумала Силия. Что-то в душе было нарушено, очень важное — способность влюбляться. Может, это потому, что ее мать умерла, когда ей было пять лет, а отец был холоден с ней. И теперь она просто не способна на глубокие чувства, которых требует брак. Почему она не может влюбиться и выйти замуж? Это дало бы ей новую жизнь, незнакомые чувства, детей...

Силия улыбнулась. Она хотела бы иметь детей. Когда-нибудь.

С другой стороны, замужество всегда казалось ей сильным ограничением личности. Результат родительской любви был у нее перед глазами — страшное горе, терзавшее Эллиса с тех пор, как она себя помнит. Стоит ли такого риска пресловутая любовь?

В измученном воображении возникла картинка, которую она помнила с четырехлетнего возраста. Была весна, она играла под вишнями за домом. Собрала горсть розовых лепестков и побежала показать маме. Забежав за угол, она остановилась, изумленно глядя на родителей. Они стояли на ступеньках крыльца. У мамы была красная шаль на плечах, она откинулась назад, опираясь на мужа, розовые закатные лучи золотили ей волосы. Она была прекрасна — как принцесса в объятиях принца.