Роман «Адское ущелье» является вторым в эпопее, которую также образуют «Из Парижа в Бразилию по суше» и «Канадские охотники».
Художник А. МаховПролог
ВОССТАНИЕ «УГОЛЬКОВ» [1]
ГЛАВА 1
Солдаты поневоле. — Пролом. — Поручение. — Штурм. — Самоотверженность. — Предательство. — Его последствия. — Его жертвы. — Решающий момент. — Безнадежная борьба. — Продержаться четверть часа. — А потом?
Раздался резкий звук рожка.
— Огонь!
1
«Угольки» — местное прозвище метисов (потомков от смешанных браков между французами и индейцами) в Канаде.
Мощный выстрел из пушки заглушил сухие пулеметные очереди. Ветви взметнулись, словно их приподняло порывом ветра, предвещавшего грозу. Белая дымная пелена укрыла улицу и баррикаду на ней.
Над поселком пронесся огненный смерч и обрушился на заграждение, сжигая сосновые бревна, выворачивая камни, дробя и сокрушая все на пути, калеча и убивая.
— Смотри-ка, Луи, — заметил седой старик исполинского роста с неподражаемым выговором уроженца Боса [2] ,— сегодня нас удостоили пушек. Черт возьми! Идти на такие убытки ради дикарей!
2
Бос — историческая область Франции (главный город Шартр) к юго-западу от Парижа.
— Сомнительная честь, дорогой Батист, — добродушно откликнулся человек лет сорока, с живым открытым лицом, обрамленным густыми бакенбардами. — Разве можно достойно ответить, имея только ружья?
— Брось! С таким командиром, как ты, наши славные ребята доберутся до самого дьявола, а может быть, и на этом не остановятся. Ведь ты — Луи Риль [3] , а мы — твои «угольки»!
Новый залп заставил Батиста умолкнуть. Баррикада, разбрасывая головешки, со скрипом осела. Трое из ее защитников безмолвно рухнули наземь.
3
Риль Луи (1844–1885) — деятель национально-демократического движения в Канаде, лидер восстаний метисов против англичан в 1869–1870 и 1885 годах. Повешен по приговору властей.
— Оставайся здесь, — бросил Луи Риль, — я поднимусь на колокольню, чтобы следить за атакой.
— Послушай, будь осторожнее, нельзя так рисковать! Вчера только чудо спасло тебя…
— Счастливо, Батист! — Последовало крепкое рукопожатие. — Самое опасное место здесь… Командуй! Ты отвечаешь за все!
— Пока я на ногах, можешь положиться на меня, слово мужчины!
Герой войны за независимость франко-канадских метисов, сохраняя величественную безмятежность, зашагал по улице под градом снарядов и осколков по направлению к деревенской церкви. Она была окружена зубчатой стеной кладбища только с одной стороны.
Грохот не стихал ни на минуту. Батареи поочередно вступали в бой, на заграждение проливался сплошной огненный поток.
Каждый удар пробивал новую брешь. Здесь укрывалось около ста человек. На первый взгляд они казались бесстрастными, но смуглые лица были искажены, а глаза сверкали от возбуждения.
Их одежду составляли охотничьи куртки и штаны из оленьей кожи с бахромой, выделанной по обычаю индейцев. Большинство было вооружено автоматическими карабинами системы Винчестер — грозное оружие в умелых руках. Никаких знаков военного отличия — ни эполет, ни нашивок. Здесь каждый был солдатом, имея одинаковые карабины, револьверы или топоры. Но командирам подчинялись беспрекословно, ибо знали — истинные качества определяются не погонами.
Благородные души с трудом мирились с вынужденным бездействием. Отвечать молчанием на удары — тяжелое испытание для смельчаков.
Один из них, не выдержав, обратился к старику.
— Эй, дружище Батист, долго мы еще будем загорать?.. Пушки английских еретиков [4] всего в шестидесяти метрах от нас… не пора ли заткнуть им глотку?
— Согласен! Нужны добровольцы, меткие стрелки, чтобы подняться на крышу дома или на баррикаду. Проклятье! Там, наверху, должно быть, жарковато!
4
Еретики, 'eресь — вероучение, ложное с точки зрения господствующей религии. Французы и метисы в Канаде были католиками и считали англичан, воевавших с ними, еретиками, ибо те исповедовали другое направление христианства — протестантизм.
Полсотни «угольков» разом выступили вперед, презрев летящие со всех сторон осколки.
— Минуту! — хладнокровно промолвил Батист. — Большинство из вас — отцы семейств… Это дело для молодых! Достаточно шести проворных парней — по одному на пушку… И первыми я назначаю своих сыновей. Я уверен в их ловкости и меткости! Эй, Жан! Жак! Франсуа!
Трое красивых юношей, совсем мальчиков, рослые — в отца — откликнулись по-военному:
— Здесь!
Они были погодками: Франсуа — не больше шестнадцати лет, Жаку — около семнадцати, Жану исполнилось восемнадцать.
— Сами знаете, что делать. Пусть каждый выберет себе товарища, а затем пробирайтесь наверх и разнесите эти треклятые пушки вдребезги! Ну, ребятки, не мешкайте! Вперед!
Юноши почувствовали скрытую ласку в словах старика. Готовые отдать жизнь за общее дело, они бросились к заграждению, оглашая улицу боевым кличем, с каким их предки-индейцы выходили на тропу войны.
Увы! Катастрофа остановила мужественный порыв и одновременно поставила под угрозу оборону селения.
Едва смельчаки целыми и невредимыми добрались до вершины баррикады, как мощный взрыв потряс громоздкое сооружение до основания. Баррикада дрогнула, покачнулась и рухнула, увлекая за собой юношей.