Шрифт:
– Пошли, Тоска, раз с нами так обращаются, мы им ничего не скажем!
И, взяв сестру за руку, он потащил ее в комнату. Марио остановил детей.
– Погодите… Мама, ты ведь не пошлешь их спать голодными?
– А почему бы и нет? Это же мои дети, так или не так?
Гарофани сделал вид, будто смирился, и с самым невинным видом заметил:
– Да, ты, конечно, в своем праве… и если ты хочешь, чтобы они заболели…
– Ну вот! – набросилась на него Серафина. – Теперь ты встаешь на их сторону! Скажи, скажи им, что у них плохая мать, коли на то пошло! Научи их презирать, ненавидеть меня!
– О!
– Да-да, скоро уже они будут меня бить, а ты только порадуешься этому! Что ж, раз со мной так обращаются, больше я ни во что не вмешиваюсь! Плевать мне на этих детей!
Альфредо и Тоска бросились к столу, а Лауретта быстро наполнила тарелки. По тому, с какой жадностью они накинулись на еду, было видно, что дети страшно устали и проголодались. Марио с улыбкой наблюдал за ними, а мать дулась в противоположном конце кухни. Как только малыши насытились, отец мягко заметил:
– Вы ужасно огорчили маму! Она думала, вы оба уже умерли…
– Умереть не умерли, – отозвался Альфреро, – но дико устали, при этом на трамвай – ни гроша… А мы были далеко, за верфью…
Серафина мигом подскочила к столу.
– За верфью? – возопила она. – Маленькие негодяи! Я же запретила…
Тоска приподняла локоть, защищаясь от ожидаемой затрещины, и едва слышно прошептала:
– Нас… нас туда завел… тот человек…
– Какой такой человек?
– Тот, за которым мы с Альфредо следили.
Оставив в покое Тоску, все повернулись к ее брату. Горящий взгляд малыша ясно говорил, что сейчас он переживает сладостный миг реванша.
– Что за человек увел вас за верфь, Альфредо? – проворчала матрона, словно готовый проснуться вулкан.
– Тот самый, которого нам велел отыскать Альдо.
На кухне воцарилась свинцовая тишина. Лицо Серафины покрылось багровой краской, и, молитвенно сложив руки, она прошептала:
– Пресвятая Матерь Божья! Они прогуливались с убийцей…
– Мы не прогуливались с ним, – проправил мать Альфредо, – а незаметно следили до самого дома.
Серафина бессильно опустилась на стул. Этот день, слишком переполненный всякими событиями, окончательно измотал ее. Зато Марио распрямил плечи: его дети поистине необыкновенные существа, и он окинул присутствующих гордым взглядом фермера, чьи питомцы получили на выставке почетный приз.
– Расскажи нам все, Альфредо, – попросил Альдо, снова обретший дар речи.
Мальчик, в восторге от всеобщего внимания, принялся описывать приключения, выпавшие им с Тоской.
– Мы заметили этого типа часов в шесть: он пил у Питоньи на виа Каппочи. Я узнал его по шраму. Мы чуть не целый час ждали, пока он выйдет. А когда парень появился, мы испугались, что упустим его, потому как он ведь мог забраться в трамвай, а у нас ни чентезимо… К счастью, тот тип пошел пешком. Мы шли за ним по страда Нуова делла Марина и виа Маринелла. В конце мы уже еле передвигали ноги, правда, Тоска?
Девочка кивнула, и ее брат продолжал:
– Часам к восьми мы добрались до больницы Санта-Мария ди Лорето и уже начали подумывать, куда нас еще потащит этот парень, как вдруг он вошел в дом на виа Андреа Тоскана. Там он и живет.
– Откуда ты знаешь? – спросил Джованни.
Альфредо с состраданием посмотрел на шурина.
– Я знаю даже, как его зовут.
Альдо вцепился в малыша:
– Его имя?
Но мальчик вовсе не собирался лишать себя законного торжества, ибо считал, что вполне заслужил всеобщее восхищение.
– Я взял у Тоски четки, вошел к привратнице и сказал: «По-моему, эти четки обронил синьор, который только что вошел сюда». Женщина расхохоталась и ответила: «Вот бы я удивилась, если б этот бандит Тино де Донатис действительно таскал с собой четки. Хотя они ему, несчастному грешнику, еще как бы пригодились! Оставь четки себе, малыш, и с утра до ночи молись Мадонне, чтобы не стал таким, как Тино…»
Все поздравили Альфредо, расцеловали Тоску и отправили детей спать. Правда, Джузеппе и Памела попробовали было возражать, но мать пообещала им так всыпать, если они в ту же секунду не улягутся, что дети почли за благо повиноваться.
– Похоже, теперь мы сумеем все уладить, – заявил Марио, когда на кухне остались только взрослые.
– Я схожу к этому Тино, – свирепо прорычал Альдо, – и если Рокко прикончил в самом деле он…
– Его нельзя убивать, пока не скажет, куда девал брильянты, – заметил Джованни. – Синьори плевать на Рокко, и они не оставят нас в покое, пока мы не вернем им камни.
– Не беспокойся, Джованни, я позабочусь о том, чтоб он все выложил.
– По-моему, это не лучшее решение, – вмешался вдруг Дино.