Шрифт:
– Как так?
– Съездив с дружками в ущелье Вилльфранш и застрелив его.
– Это не я!
– Гляди-ка, значит, ты в курсе? А в газетах еще ничего не писали.
Кабри с досадой подумал, что сделал промах.
– Вы не хуже меня знаете, господин комиссар, что такого рода слухи распространяются очень быстро…
– Вот только на сей раз ты перегнул палку, Фред… Зачем тебе понадобилось убивать еще и старого Доминика, и жену Антуана? Не хотел оставлять свидетелей, а?
– Уверяю вас, господин комиссар, вы ошибаетесь! Я тут совершенно ни при чем. А кроме того, у меня есть алиби!
– Так ты, помимо всего прочего, знаешь еще и точное время, когда это произошло?
– Я хотел сказать, что у меня есть алиби на весь день…
– Удивительно…
– Я ловил рыбу с друзьями неподалеку от Антиба… Выехали рано утром… Можете спросить Юбера, хозяина ресторанчика «Веселый матрос» в Гольф-Жуане. Он сам готовил нам буйабес [2] … Могу добавить, что Мирей, жена Акро, после рыбалки отвезла нас в Гольф.
– Кого это – нас?
– Ну… Акро, Пелиссана, Бенджена, Бэроля…
2
Провансальское рыбное блюдо. – Примеч. перев.
– Короче, ты сейчас перечислил мне имена своих сообщников?
– По рыбалке – да!
Оноре наотмашь ударил бандита по лицу.
– Прекрати надо мной издеваться!
От удара на глазах Кабри выступили Слезы.
– Вы не имеете права! – возмутился он. – Инспектор – свидетель!
– Инспектор Кастелле был лучшим другом Пьетрапьяна и, думаю, был бы очень рад, если бы я на минутку отлучился и позволил поговорить с тобой наедине… И чем вы занимались целый день?
– Играли в шары, в белот… Юбер подтвердит.
Сервионе поглядел на инспектора:
– Кастелле, наведите справки об этом Юбере и выясните, с чего это он так любезно предоставляет алиби убийцам.
– Но, послушайте, – взвился Кабри, – почему вам непременно понадобилось взвалить эти убийства на меня? У вас нет свидетелей!
Комиссар заколебался. Если он заговорит о Базилии, не исключено, что бандит сломается, а если нет, то старуха и малыши окажутся в смертельной опасности. Кабри – крепкий орешек. И Оноре это знал.
– Нет, к несчастью, свидетелей у меня нет.
Фред с облегчением перевел дух, но каким бы легким ни был этот вздох, комиссар все же уловил его и окончательно уверился в виновности Кабри.
– Тебе чертовски повезло, что свидетелей нет, – буркнул он, желая окончательно усыпить бдительность противника. – Тем не менее я не сомневаюсь, что Пьетрапьяна убили ты и твои дружки.
– Послушайте, господин комиссар…
– Нет!
– Вы же не станете держать меня под замком только потому, что вам взбрело в голову, будто я убийца вашего…
– Уходи!
– Я… я могу уйти?
– Я же сказал: убирайся!
– Спасибо, господин комиссар!
В тот момент, когда Кабри уже взялся за ручку двери, Оноре невозмутимо посоветовал:
– В ближайшие дни постарайся как можно больше насладиться жизнью, Фред. Повеселись хорошенько перед тюрьмой.
Парень попробовал хорохориться.
– Ну, я еще не там! И вообще мне ничто не грозит, если, конечно, вам не вздумается сажать невиновных!
– Да, пока ты не в тюрьме, но можешь на меня положиться – я отправлю тебя туда. И окажешься ты в камере очень надолго, я думаю даже, до конца твоих дней, и сократить срок сможет только палач, коли ему вздумается потолковать с тобой особо, как-нибудь на рассвете…
Выходя из полицейского участка, Фред Кабри облизывал пересохшие губы и мучительно раздумывал, уж не совершил ли он, случаем, одну из тех ошибок, которые бандитам, желающим жить спокойно, делать никак нельзя…
– Это будет нелегко, шеф… – коротко заметил Кастелле, как только Кабри оставил их вдвоем.
– Ну и что? Отправляйся за Консегюдом.
В преступном мире побережья Гастон Консегюд считался вполне преуспевающей личностью. Теперь для него и речи не могло быть о том, чтобы ввязываться в темные истории, где риск очень велик, а прибыли ничтожны. Вместе со своей женой Жозетт, давно удалившейся от дел, он жил на очаровательной, хотя внешне отнюдь не роскошной, вилле в Мон-Борон. Консегюд вел спокойную жизнь богатого рантье, тщательно избегая каких бы то ни было скандалов. Соседям и в голову не приходило, что на совести этих тихих на вид супругов множество преступлений, и все считали их коммерсантами на покое. Кабри и его подручные никогда даже носа не совали на виллу «Отдохновение» – вся банда встречалась в определенный день в задней комнате кафе на улице Гарибальди.
Консегюд с самого начала был против поездки в ущелье Вилльфранш, тем более что убийство полицейского – самая страшная ошибка, какую только может допустить человек, живущий вне закона. Но Гастон старел, и кое-кто уже начал поговаривать, что вся его слава – в прошлом. А Консегюд с его непомерным честолюбием не желал сдавать позиции. Потому-то, вопреки советам Жозетт, он до сих пор не расстался с прежней жизнью. Ради сохранения власти и авторитета он и организовал карательную операцию, как того требовал Кабри, жаждавший отомстить за жену. Как и его сообщники, Эспри, Барнабе и Мариус, Фред не отличался особым умом. Кроме того, ему недоставало хладнокровия, необходимого главарю банды. Короче, у парня раздражение всегда брало верх над здравым смыслом. Только один из всех этих ограниченных убийц пользовался уважением Гастона – Полен Кастанье, ловкач, в котором, по мнению босса, угадывались кое-какие признаки грядущего «величия». А кроме того, еще и везунчик… Неожиданная болезнь матери избавила его от участия в экспедиции в ущелье Вилльфранш. Он-то и позвонил патрону рассказать о безумных кровавых последствиях воскресной прогулки убийц.