Но хотя кошка или метла признавались любимым видом транспорта, они были не единственными для ведьм.

Ведьма с кошкой едет на шабаш. С барельефа Лионского собора.

Считалось, что, подобно богине, которой они служили, эти колдуньи обладали властью превращать людей в животных, и барельеф при входе в Лионский собор изображает ведьму, едущую верхом на мужчине, которого она превратила в козла. Она обернула кошку вокруг головы неудачника, чтобы та могла раздирать его лицо когтями, и явно спешит на шабаш.

Эта история на камне служит непосредственным доказательством веры в ведьм и их несчастных перевозчиков. Мы можем привести также пример случая с Энн Армстронг, членом Нортумбрийского шабаша, которая в 1673 году «сказала, что, хотя она и дала показания против нескольких людей, ездивших на ней в разные места, где они беседовали с дьяволом, она ездила туда и позже… Прошлой ночью в понедельник она, будучи в доме своего отца, видела, как некая Джейн Бейтс из Корбриджа превратилась в серую кошку, державшую в лапах уздечку, дунула на нее и напугала ее до смерти (то есть до бессознательного состояния) и запрягла ее и села на нее именем дьявола и поехала на юг, но названия места она не помнит. И упомянутая Джейн дергала и тянула уздечку у нее на голове». Из контекста этого отчета ясно, что Энн была превращена в лошадь, на которой Джейн в кошачьем обличье ездила на шабаш.

На шабаш культа Дианы ссылаются многие современные авторы, с возмущением описывающие это явление, но высказывающие сомнения в подлинности происходящего, объясняя это результатом дьявольского наваждения. Мы можем привести в качестве примера такого рода словесного излияния диатрибу известного бенедиктинского аббата Режино из Прама (906 г. н. э.), который писал: «Нельзя также не упомянуть, что некоторые крайне распутные женщины отклоняются от Бога, чтобы следовать Сатане, обольщенные иллюзорными и фантасмагорическими появлениями демонов, они твердо верят и открыто утверждают, что в ночной кромешной тьме ездят верхом на некоторых зверях вместе с языческой богиней Дианой и бесчисленной ордой женщин и что в эти тихие часы летают над просторами страны и подчиняются ей, как своей хозяйке, тогда как в другие ночи они собираются, чтобы оказать ей почести и услужить ей».

Режино не был одинок в своем понимании иллюзорности колдовства. Точно так же Бартоломей Исканус, архиепископ Экзетерский (1161–1186), осуждает «всех тех, кто, пойманный дьявольской хитростью, может поверить и признаться в том, что они ездили верхом в многочисленной компании других к той, кого по глупости и вульгарности называют Иродиада или Диана, и они подчиняются ее воле». И среди решений Совета Анкира, который собирался в середине XV века, есть одно относительно женщин, признавшихся, что ездили за границу с Дианой и Иродиадой. Скептицизм, выраженный этими писателями, плохо сочетается с неуклонной жестокостью, которая часто его сопровождает. И мы можем заметить здесь, что подвиг левитации, с помощью которого ведьмы и колдуны попадали на шабаш, считается возможным во многих религиозных системах. «Истории о левитации, — говорит Клод, — особенно собраны вокруг святого Филиппа Нерп, святого Данстана, святого Игнатия Лойолы, святой Терезы и многих других, чьи имена записаны в Acta sanctorum. [20]

Почти так же известны более близкие к нашему времени истории о левитации св. Франциска Ксавье, родившегося в начале XVI века. В 1541 году он посетил Восток. Очевидцы сообщали, что в некоторых случаях его заставали, когда он летал по воздуху.

Еще одним христианским примером левитации является пример францисканского монаха святого Иосифа Капертинского, жившего в XVII веке. Он часто поднимался в воздух и оставался там до тех пор, пока его не призывали на землю старшины его ордена. Даже в преклонном возрасте он, как говорилось, совершил недолгий полет за день до своей смерти. Той же способностью владел волшебник из Мексики: отец Акоста в XVI веке, говорят, мог летать по воздуху и принимать любой выбранный им облик.

Похожие истории приходят и с Востока, в этом списке есть Гаутама Будда и его ученики, а также брамины, левитировавшие во время исполнения солярных ритуалов».

Что касается буддизма, мы можем прочитать, как сестра раджи Каласока, который был преданным буддистом, обладала «обычной для буддизма способностью летать по воздуху», использовала ее как средство передвижения, чтобы летать к брату, когда он попадал в трудные ситуации (Шпеер). Точно так же буддистский принц Махендра в сопровождении других приверженцев отправился на остров Цейлон примерно в 246 году до н. э., причем совершил это путешествие «поднявшись в небо и немедленно оказавшись на прекрасной горе Мисса», где до сих пор остались развалины буддистских храмов («Махавансо», гл. XIII).

Для современного студента, изучающего спиритизм, левитация — это бесспорный факт, поэтому те, кто записывал случаи полетов ведьм, не обязаны извиняться или прилагать усилия, чтобы объяснить их.

Вероятно, именно поэтому в культе Дианы при исполнении ритуальных танцев в пещерах, а не на вершинах гор главная идея заключалась в том, чтобы призвать Диану в облике Гекаты. Использование подземных святилищ первоначально было связано с практикой погребения в пещерах. Ритуал, по меньшей мере частично, имел своей целью обеспечить общение живых с духами. Поэтому хеллоуин, когда, по кельтским поверьям, души умерших парят над землей, был днем громадной активности дочерей Дианы. В этот ежегодный праздник мертвый, высвободившись из темных храмовых склепов, присоединяется к своим верным жрицам, чьи телесные связи также ослабевают на время этих праздничных встреч. Сама Геката могла появиться среди них во главе процессии ведьм, колдунов, «добрых соседей» и призраков. Компания взбиралась на полосатых кошек, которые по этому случаю превращались в угольно-черных жеребцов или, оседлав метлы, мчалась по воздуху. Живое повествование о такого рода практике было донесено до нас в «Шотландском рифмоплете» Данбара в его поэме «Полет Данбара и Кеннеди», приобретшей огромную популярность среди современников поэта. Богиня, возглавлявшая эти поездки на шабаш, говорят, появлялась под именем Андрастея, ради «победы, спасения и свободы» Боадицеи, которая перед боем с римскими захватчиками воскликнула: «Я благодарю тебя, о Андарстея, и буду называть тебя твоим именем, о добрая госпожа».

Эта кельтская Геката стала известна под именем Никневен, когда верования кельтов и готов смешались и ее культ, говорят, выжил и оставался жизнеспособным в Шотландии до XVIII века. Но в Англии культ Дианы умер еще до начала средневековых преследований, которые так жестоко уничтожили его приверженцев и оставили нам только разрозненные сведения о его догматах.

Вероятно, из-за того, что церковь унаследовала многое из тех ритуалов и доктрин, которые были присущи солярным и лунарным культам, она с яростной энергией выступала против тех обычаев, которые не смогла воспринять, и на протяжении всех Средних веков христианские организации преследовали и мучили не только ведьм, но и кошек. Древние религии считали этих животных священными, и церкви опасались возрождения этих верований и не хотели, чтобы население видело связь между Девой Марией и девой Дианой и понимало, что новая религия осталась по сути прежней, старой.