Об этом говорит

.

: Скажите-ка, Хармс, что вот это означает? (Тычет пальцем в страницу тетрадки.)

Д.Х.: Это означает букву “Н”.

: Нет, далее?

Д.Х.: Далее чистый лист бумаги с небольшим пятном. Пятно от селедки, которую принес писатель Городочкин.

: Врет! Вот он, товарищи, опять врет! Откуда сейчас взяться селедке, если неурожай?!

: Товарищ Нагайко прав! Прав и еще раз прав товарищ Нагайко. Товарищ Даниил Хармс мутит воду. Наводит тень на плетень. Втирает очки. Как обезьяна в басне Пушкина! Не Пушкина, а Гоголя. Вот тебе Гоголь! Пушкин. Да не тот и не другой. В басне Крылова, нашего дорогого баснописца!

: Товарищ Хармс! Объясните нам, своим товарищам, для чего вы всякое утро выходите на балкон в голом виде?

Д.Х.: У меня нету балкона.

: Для чего раздеваться в канун новой пятилетки? Вы, Хармс, вредитель сродни трутню.

: Протестую! Трутень – полезное животное. Он способствует общему ходу дел.

Д.Х.: Я тоже способствую.

: Чему же?

Д.Х.: Я способствую общему ходу небесных светил. Я не оставляю их без внимания.

Писатели молчат.

Д.Х.: Прошу выдать мне умеренную пенсию или оказать другую помощь. Я наблюдаю светила последние 24 года, безо всякой помощи и поддержки.

(неуверенно): Что ж…

: Хармс показывает нам кукиш в скрытой форме!

: Не кричите, товарищ Нагайко. Товарищ Хармс справедливо упрекнул нас. Что мы, бездушные кони?

(удрученно): Нууу…

: Давайте-ка, товарищи, навалимся всем миром и поможем нашему товарищу Хармсу. Писатель наблюдает ход небесных светил, а значит, в некотором смысле часть нашего родного пейзажа?

(запальчиво): Светила не пейзаж!

: А что пейзаж, по-вашему?

: Деревья, пеньки.

(сомневаясь): Мда…

: Поможем товарищу Хармсу. Сейчас на складе есть небольшие хозяйственные запасы. Гвозди, доски… Пусть товарищ Хармс строится!

: Пусть, пусть!

: Назначим, в помощь товарищу Хармсу, субботник. Засучим рукава.

(кроме Нагайко): Да, засучим!

: Товарищ Хармс. Теперь у вас есть гвозди, доски и мы, ваши товарищи. Что скажете?

Д.Х.: Обещаю, что завтра я зашнурую свой левый ботинок и посвящу это действие Союзу Писателей. Некоторые считают Союз Писателей самой позорной публикой. Другие считают, что Союз Писателей на деле союз благоразумных гнид – то есть среднее звено между неодушевленной природой и человеком. Те и другие неправы. На деле Союз Писателей – это группа обученных и натренированных людей, которые каждое утро щебечут на подоконниках, распевая славу новому дню. Они неутомимы. Никакой капкан не заставит их усомниться во всеобщем торжестве. Главная ведущая писательская нота звучит так: Э-ге-ге-гей! Ежели вам повстречался человек, распевающий “э-ге-ге-гей”, то считайте, вы проникли в кладовую писательского ремесла, которую некоторые называют кладовой солнца, а другие кладовой луны, а третьи никак не называют и молча воротят рыло. Вот как я себе это представляю.

Дорогие товарищи, видели бы вы океан, вы бы – клянусь! – в один миг поменяли свои меланхолические постные морды на красивые лица. Я имею в виду, вы сделались бы похожи на Дориана Грея (в его лучшие минуты). Прошу заметить, тут нету никакой ошибки. Такова роль свободного океана в нашей жизни. Он высасывает из наших жил всякую скудную дрянь и немочь и наполняет их звенящей, как серебряная монета, жизненной силой. Тому есть несколько примеров. Архипов, Демченко и Антонов были никудышными человечками, покуда судьба не забросила их на берег бескрайного океана. Соленые брызги вначале застали их врасплох, но после так преобразили, что те стали на себя не похожи. Архипов сделался вылитый Антонов, а Демченко, наоборот, приобрел сходство с одной моей знакомой жрицей, Зоей Иртеньевной. Он начал поводить руками и качать головой даже во сне. А снилась ему преимущественно мелкая утварь. Вот как велико было их преображение.