Через пять минут такси уже на всех порах несло меня в посёлок Столичный. Это был элитный посёлок, выросший рядом с городом в лихие девяностые. Не удивительно, что этот садист в нём проживает, наверняка он какой-нибудь криминальный авторитет.

С пирожными моему "пресветлейшему господину" повезло, потому что со мной и Таней, которая, к слову, изрядно поржала над исходом Лилькиного плана, на одной лестничной площадке жила тётя Дина, работающая в кондитерской. Ирке не грозило отравление, потому что Дина как раз возвращалась с ночной смены и как раз тащила с собой контейнер с шестью заварными пирожными, которые я незамедлительно выкупила за двести рублей. Да так и разориться недолго! А тётя Дина вот нажилась на мне, задрав цену в два раза и причитая, что её деточка Толечка (которому, к слову, было тридцать лет) не может без этих пирожных.

Из-за того, что было раннее утро, такси довольно-таки быстро домчало меня до Столичного, но я всё равно опаздывала на пять минут. Домик у Ираклия оказался таким же, как и у всех: три этажа обнесённые двухметровым железным забором. Я подлетела к калитке, та оказалась не заперта. Вот спасибо!

Метнувшись к большой парадной двери, я постучала. Никто не собирался выползать в полседьмого утра, и я была не удивлена. Когда я уже собиралась хорошенько пнуть проклятую дверь, она открылась, и я лицезрела ноги, ноги и ещё раз ноги. Подняв голову повыше, так, что заломило шею, я, наконец, увидела симпатичное лицо рыжеволосой бестии лет под тридцать.

– Ой, - только и пискнула она, словно я была таракашкой.

– Извините, я опаздываю, - мне, конечно, всё равно с кем он там спит, но если я тащила эти заварные пирожённые для этой суки, я определённо выдеру ей все волосы. Вот тебе и мышка Тома.

– Конечно, проходите, - я ворвалось в огромный коридор. Разумеется, всё было просто роскошным, но у меня не было времени на то, чтобы всё тут разглядывать. Подавшись направо, я оказалась в столовой, а за ней была и кухня.

– Прямо-таки Золушка и злая мачеха Ирка, - бормотала я, пытаясь разобраться с кофеваркой. Перерыв все шкафы, я нашла-таки поднос и чашку, симпатичную тарелку, на которой устроились "золотые" пирожные. Моя мачеха наверняка развалилась в своей спальне. Благо в подобном коттедже я уже бывала, поэтому без труда ориентировалась. Когда я вышла на лестницу с подносом, то рыжеволосая исчезла. Поднявшись на второй этаж, я принялась открывать ногой одну за другой двери. Ираклия видно не было. Значит, мачеха был на третьем. А может мне повезло, и он вывалился с балкона третьего этажа?

Разумеется, он расположился в самой дальней комнате. У меня оставалась последняя дверь, и я постучала носом тяжёлого кроссовка в дверь.

– Войди, - буквально промурлыкал он. Может Ираклий ожидал увидеть свою рыжеволосую бестию с этим самым подносом в руках? Я ворвалась в комнату. Она оказалась большой, выполненной в синих тонах. На огромной кровати, завёрнутый в чёрные простыни лежал Ираклий.

– Доброе утро, господин, - провякала я.
– Как вам спалось? Надеюсь, рыжее пламя волос вашей гостьи вам не мешало?
– бормотала я, подходя к кровати. Отчего-то этот идиот пялился на меня с искренним удивлением.

– Господин. Вам плохо? Может, скажете что-то напоследок? Ах, прошу, не оставляйте меня, я этого не вынесу, - мой голос буквально сжигал своей желчью кислород в этой комнате.

– Гм...признаться честно, не ожидал, - это прозвучало так искренне обескуражено, что я даже залюбовалось беззащитностью на этом лице. Но через пару секунд Ираклий снова натянул ухмылку, а я лишь пробормотала:

– Я просто очень его люблю.

– Ладно, посмотрим, что тут у нас, - он сел в постели. Похоже, мой мачеха был абсолютно голым, и его повреждённые мною же достоинства прикрывало только чёрное одеяло. Сложён он, конечно, был потрясающе. Вероятнее всего в моём возрасте не вылезал из качалки, и сейчас посещает тренажёрный зал. Он с подозрением принюхался к свеже сваренному кофе. Желудок у меня тут же присосался к позвоночнику, есть хотелось жутко.

– Не бойтесь, мой светлейший господин, покровитель ног с рыжей шевелюрой, яда здесь нет. Увы, всё разобрали ваши знакомые, но у вас, как видимо, иммунитет, - конечно, следовало придержать язык за зубами, но я была жутко раздражена.

– Знаешь, с первым заданием ты справилась на славу, - похвалил он, доедая последнее пирожное и допивая кофе.
– А теперь пора собирать меня на работу.

– Вы что предпочитаете, подгузники или по старинке, пелёнки?
– осведомилась я почти серьёзно. Он лишь смерил меня ехидным взглядом, одарил ухмылкой и стал выползать из постели. Я поспешно схватила поднос и удалилась из комнаты, бормоча про требования сексуального характера.

– Тома, я пока только в состоянии надеть боксёры, в остальном вы должны мне помочь, - он откровенно издевался, даже не пытаясь этого скрыть. Я как раз вернулась с первого этажа без подноса, успев на бегу выпить кофе, которое хоть ненамного оттянуло самопоедание желудка.

– С чем тут помогать-то, господин?
– не глядя, я указала на то место, что скрывали чёрные боксёры.
– Неужто там что-то может мешаться?

– Не хами, тогда я разрешу тебе перестать называть меня господином, - он попытался выдать это за великодушие, но я понимала, что я начинала уязвлять его мужского достоинство и он просто стушевался.

– Конечно, покоритель рыжеволосых, - что ж, эта девица явно меня зацепила своим появлением здесь.

– Сейчас я пойду в душ, потом позову тебя, и ты почистишь мне зубы, хорошенько расчешешь волосы, оденешь и обуешь.

– Надо обязательно сообщить Артуру, что у нас с ним появился маленький ребёночек, - хмыкнула я.

– Ну, уж лучше это, чем то, что я могу сообщить про свою "мамочку", - не остался в долгу Ираклий и скрылся за дверью слева, бросив напоследок, чтобы я хорошенько заправила кровать. Сморщившись и стараясь не представлять себе, что он недавно кувыркался здесь с рыжей бестией, я успешно справилась с задачей к тому времени, как мачеха позвал меня.