– Горчица?
– спросил он, шокированный.
– Она-то чем поможет?

– Ты не только растительный маг, но и лекарь?
– таков был едкий ответ. Крэйн проворно привязал к бутылке с новым маслом бирку «Номер Четыре».
– Ты не прошёл обучение, необходимое для понимания этого, и у меня нет времени на объяснения.

«Заметно», - раздражённо подумал Браяр. Когда Крэйн поменял надпись на доске с одной капли Номера Четыре на три, Браяр взял чистую мензурку. Он заметил, что Крэйн также поменял на доске букву вариации.

– Я исправил … - начал Крэйн.

– Я вижу, - перебил Браяр, слишком раздражённый, чтобы соблюдать приличия.
– Вариация M.

«Что мы будем делать, когда кончатся буквы?» - подумал он.

Пока мальчик брал новый лоток, Крэйн с неохотой сказал:

– Я думаю, что эссенция горчицы вытравит болезнь, а алтей смягчит грубое воздействие горчицы. Падуб …

– Жар, - с готовностью сказал Браяр.

– Не сработает, - отозвалась Розторн, Крэйн дёрнулся. Розторн продолжила: - Проверь свои записи о комбинациях, которые ты пробовал два дня назад.

Крэйн подошёл к ней, и Браяр занялся своим лотком. Вскоре его концентрацию нарушил разговор на повышенных тонах: Крэйн и Розторн ссорились.

Пичлиф, сидевшая слишком близко к ним, чтобы чувствовать себя уютно, сжалась, побледнев. Браяр, заметив здоровый румянец на щеках Розторн, решил, что ей это приносит удовольствие, и проигнорировал перебранку. Он закончил половину ожидавших его лотков примерно за час до полудня, но кто-то из внешней комнаты принёс ещё.

– Сначала используй старые, - сказал Крэйн. Браяр кивнул. Он не хотел в этом признаваться, и никогда бы не сказал этого вслух, но похоже у Крэйна были веские причины делать вещи определённым образом.

Он отмерял настой алоэ из банки Номер Семь, когда Розторн спросила:

– Крэйн, зачем мы три года назад создали порошки для широкой диагностики, если ты не собираешься их использовать?

– О чём ты говоришь?
– потребовал Крэйн.
– Конечно же я использовал их в первый же день. Потом пришлось от них отказаться — это же есть в самом первом разделе записей.

– Нету.

Крэйн подошёл к столу Розторн, и выхватил записи у неё из пальцев.

– Я подробно описал результаты, - бормотал он, листая бумагу.
– Синяя сыпь заставляла добавки для общих диагнозов распадаться. Я прекрасно знаю, что тебе необходимо всё… Ах, - бросив гневный взгляд на Пичлиф, он вытянул три листа из стопки, и положил их сверху. Лекарь сжалась на своём стуле.
– Они похоже были помещены после раздела о реакции болезни на нейтральные субстанции. Почему — никому не ясно, ибо записи должны были быть в хронологическом порядке, - он сунул бумаги Розторн.

Она взяла их, и пробормотала:

– Задира.

Крэйн её проигнорировал.

– Даже самые базовые составные добавки, которые мы привыкли использовать, распадаются при контакте с эссенцией синей сыпи. Я был вынужден прибегнуть к простейшим маслам, химикатам и травам. Из-за этого я еле ползу.

Розторн хмурилась по мере чтения.

– Бессмыслица какая-то, - заметила она.

Крэйн увидел, что Браяр наблюдал за ними. Он поднял брови, и Браяр быстро вернулся к своей работе.

Когда часы Оси отбили полчаса после полудня, Оспрей и ещё один работник из внешней лаборатории принесли поднос с закрытыми блюдами. Когда её спутник установил в пустом центре комнаты маленький стол, Оспрей начала раскладывать тарелки и столовые приборы, которые несла. Браяр, который только закончил лоток, подошёл помочь ей.

– Сними перчатки и маску — я тебе дам свежие, когда вернёшься к работе, - тихо сказала Браяру Оспрей.
– Даже близко не подходи к рабочим столам, пока ешь. Ты только что стоил Айбису и Номи по медному астрелю. Они были уверены, что ты не продержишься до полудня. Накладывай в тарелку, и ешь — тебе нужно поддерживать силы.

Браяр с радостью последовал указаниям. Он также наполнил тарелку для Розторн.

– Ты ставишь?
– спросил он, чтобы его слышала только Оспрей.

Она улыбнулась. Браяру нравилась её улыбка; она была широкой, радостной и светлой.

– Мои три медных полумесяца на то, что тебе укажут на дверь между двумя и тремя. Он ненавидит перерывы на обед, хоть и знает об их необходимости, поэтому после них он брюзжит по несколько часов.

– Поставь мои два медных полумесяца на четыре, - ответил Браяр, сохраняя невозмутимый вид.
– К тому времени я устану от его заскоков.

– Не могу, - сказала Оспрей.
– Тот, на кого делаются ставки, не может ставить сам на себя.

– Ладно, - Браяр бросил взгляд на Пичлиф, которая с бешеной скоростью водила пером, пытаясь поспевать за бормотавшим по ходу работы инструкции Крэйном.
– Два медных полумесяца на Пичлиф к трём. Ему постоянно приходится объяснять ей, как пишутся слова, когда он диктует записи.

– Два полумесяца на Пичлиф к трём. Хорошо, - Оспрей и её спутник ушли.

Обед немного прибавил Браяру уверенности. У него шли мурашки от мысли о том, что везде вокруг него была синяя сыпь, но еда была отменной. Возможно даже работа на Крэйна была лучше, чем карантин.