Дуэль.

–  Не смей мне указывать!
– в запале воскликнул Артём.

Лицо его стало суровым, а глаза потемнели, наполнившись ненавистью и презрением. Конечно, выступать против палача Олефира было страшновато, но временной маг напомнил себе, что он тоже не лыком шит. "Не зря же Корней считает меня лучшим учеником, не зря. Пришло время это доказать!" И пользуясь тем, что рядом нет ни высших магов, ни Ричарда, Артём надменно вскинул голову и решительно взглянул в голубые глаза годарца:

–  Я говорил, чтобы ты не приближался к ней, сволочь!

–  Я говорил тебе то же самое, Тёма, однако ты вьешься над ней, как муха над… вареньем!

Основной цели Дмитрий достиг: пресёк ухаживания временного мага за Хранительницей. Станислава воспринимала Артёма как милого, потешного мальчика, нуждающегося скорее в материнской заботе, чем любовной ласке, и зайди он чуть дальше положенного, могла прямо заявить об этом, до глубины души обидев, и главное, разозлив неудачливого кавалера. А поскольку Тёме никто и никогда ни в чём не отказывал, он затеял бы ссору, которая обязательно бы переросла в поединок магов-неумёх, опасный для обоих дорогих Диме людей… Однако устранив одну опасность, он собственноручно породил другую: временной маг явно нарывался на драку. Нужно было срочно помочь ему выпустить пар, а умных мыслей на этот счёт как назло не приходило. "Ладно, может, как всегда, покричит и успокоится…", - подумал Дмитрий и сосредоточился на Артёме, продолжавшем орать на весь дом:

–  Я посланец Совета! Я действую во благо нашего мира, и не пытаюсь заманить Хранительницу в ловушку!

–  Именно этим ты и занимаешься, благородный рыцарь! Да пойми же, наконец: Станиславе нельзя появляться в Лайфгарме!

–  Не ври! Ты сам пришёл за ней по приказу Олефира! Что будет, если она попадёт в руки твоего хозяина, Смерть?!

Дима поморщился: слышать своё прозвище из уст Тёмы было неприятно. И больно.

–  И что же будет, о, мудрейший и гениальнейший?

–  Мы все погибнем!

–  Правильно, и, чтобы никто не пострадал, Хранительница должна остаться на Земле!
– Дмитрий умоляюще посмотрел на возлюбленную: - Ты понимаешь это, Стася?

–  Катитесь к дьяволу! Оба!
– огрызнулась магичка, быстро листая блокнот.

–  Видишь, чего ты добился, Дима?! Она никому не верит! Ты погубишь всех нас!

–  И меня? Я-то здесь при чём?! Я вообще пострадавший!
– На пороге кухни возник Валечка с выражением полного отчаянья на веснушчатом лице.
– Вы соблазнили мою жену!
– напустился он на Дмитрия, памятуя о том, что с Артёмом лучше не связываться. Маги дружно уставились на него и, почувствовав интерес аудитории, землянин приосанился и, театрально взмахнув рукой, возопил: - Прелюбодеи! Низкие падшие людишки! Вам не понять страданий моей чистой, нежной души! Ибо вам незнакомо чувство высокой, всепоглощающей любви! Посмотри на них, Станислава! Что ты нашла в этих убогих, без мысли в глазах, самцах?! Они коварны, беспринципны и, в конце концов, злы! Только я искренне люблю тебя, и готов на всё!
– патетически закончил Валентин и с превосходством посмотрел на оторопевших магов.

–  Твой бывший, он что - блаженный?
– повернувшись к Хранительнице, осторожно поинтересовался Дима.

Стася не ответила, а Валентин важно прошествовал между Артёмом и Дмитрием, уселся в кресло и гордо скрестил руки на груди. Это стало его роковой ошибкой. Маги немедленно переключились друг на друга, и от их напряжённых взглядов воздух в комнате заискрился. Испугавшись пожара, Станислава захлопнула блокнот, прижала его к груди и робко предложила:

–  А давайте чаю попьём.

Красивое лицо Артёма исказила брезгливая гримаса.

–  Мне, сыну великих чародеев, сидеть за одним столом с этим плебеем?!
– проревел он и, не глядя, ткнул пальцем в сторону врага.

У Димы и в мыслях не было причинить Артёму вред, но многолетние тренировки сыграли с ним злую шутку: он автомате выбросил руку вперёд, с ладони сорвался ядовито-жёлтый шар, и маг понял, что сейчас лишится друга…

Дмитрий почти каждый день наблюдал за тайным другом, с нетерпением ждал встречи с ним, но такая возможность представилась лишь спустя два года. Олефир отправился на заседание Совета и взял ученика с собой. Военные действия между Лирией и Инмаром к тому времени продолжались уже шесть лет, и высшие маги в очередной раз предпринял попытку примирить враждующие стороны. Для этого в Белолесье пригласили военных министров обоих стран.

Дима стоял за спиной Олефира, краем уха слушал беседу высших магов с министрами и украдкой следил за Артёмом, который как неприкаянный слонялся вокруг дома, придумывая вескую причину для появления на Совете. Причина придумываться не желала, и временной маг не выдержал: вошёл в дом, переместился к дверям зала, где проходил Совет, и распахнул их ногой, не заметив, что одним махом разрушил кучу охранных заклинаний.

–  Мне скучно!
– капризно заявил он и сложил губы бантиком, всем своим видом показывая, что если его не начнут развлекать сию же секунду, заплачет горькими слезами.

Дмитрий с трудом сдержал улыбку: лица министров и магов вытянулись, в глазах застыло немое изумление, рты приоткрылись, и сильнейшие и влиятельнейшие особы Лайфгарма сделались похожими на деревенских недотёп.

–  Мы не обязаны тебя развлекать!
– оправившись от шока, рявкнул маг-миротворец Михаил.
– Выйди вон! Мы решаем судьбу Лайфгарма!

–  Ну и решайте.
– Временной маг состроил недоумённое лицо, передёрнул плечами и обратился к ученику Олефира: - Дима, тебе не надоело слушать их бред? Пойдём, погуляем!