Нет, прозорливая сучка, ты всего лишь…

– Сегодня я подстрелил ребенка… – снова вырвалось само собой. – Девчонку одну.

Какая глупость! Ну зачем?! Зачем он ей-то об этом говорит?

Борис тряхнул головой. Наверное, потому, что так нужно. Сказать хоть кому-то. Не с Ухом же это обсуждать. И не со Стольником.

– Она погибла… – начав говорить, остановиться было трудно.

– Ты бы предпочел, чтобы она выжила, стала треской, а тебе за нее выплатили бы бонус?

Предпочел бы? Да он бы предпочел, чтобы было так. И не в бонусе дело. Не в нем одном, наверное.

– Ей было лет тринадцать или четырнадцать. Вот и все.

Действительно, все. Вот и…

Дикая в тресовозке заткнулась. Но лишь на пару секунд.

– Мне в тринадцать лет поставили клеймо и продали в домашний гарем одного богатенького ставродарского ублюдка. В пятнадцать я убила хозяина. В шестнадцать пахала в городском Коллекторе. А там, под землей, знаешь ли, крысиные нравы. Чтобы выжить, нужно уметь постоять за себя. Наверное, я хорошо дралась. В семнадцать меня заметили и продали в колизей.

«Наверное, выбросившейся из окна девчонки, на самом деле, повезло?» – подумал Борис.

– И кто же научил семнадцатилетнюю соплюшку так хорошо драться, что ею заинтересовались колизейские ребята? – спросил он.

– Нашлись добрые люди, – уклончиво ответила чернявая.

– В Коллекторе-то? – Борис усмехнулся. – А чем ты расплачивалась за их доброту?

Догадаться об этом было не трудно. Молодая симпатичная треска, побывавшая к тому же в секс-рабстве, могла платить только собственным телом.

Дикарка раздраженно фыркнула.

– Не важно чем. Важно, что меня купили колизейские.

– Ну-ну. И часто ты выходила на арену?

– Только один раз.

– А потом? Сбежала? После первого боя?

– Да, – голос дикарки стал тише и глуше.

Неприятные воспоминания? Ну что ж, раз пошла такая пьянка, то давай, подруга, не молчи, выкладывай все… Откровенность за откровенность.

– Как тебе это удалось?

Раньше Борис вообще не представлял, что такое возможно – сбежать из колизея.

– Ты, действительно, хочешь это знать, пятнистый?

– А ты, действительно, можешь рассказать всю правду?

Она размышляла недолго.

– К гладиаторам иногда пускают посетителей, – начала чернявая. – За большие, за очень большие деньги.

– Зачем? – не понял Борис.

– Интимные встречи, пикантные свидания… – дикая скривилась. – Есть любители острых ощущений, которым в кайф поразвлечься с теми, кого завтра ждет смерть на арене. Давняя, между прочим, традиция. К мужчинам-гладиаторам приходят женщины, к женщинам-гладиаторам – мужчины. Хотя иногда бывают и исключения. Ну, разные встречаются извращенцы… Гладиатора заковывают в наручники, чтобы чего не вышло, и оставляют наедине с клиентом или клиенткой в комнате без видеокамер и прослушки. Охрана ждет снаружи.

Борис молча слушал.

– Меня посетил один такой перед боем, – продолжала чернявая. – Думала, озабоченный денежный мешок. Оказалась – нет, не озабоченный. Просто денежный мешок. Бизнесмен, мать его! Он ко мне даже не притронулся. Зато предложил кое-что, от чего глупо было бы отказываться.

– Хотел тебя выкупить? – попробовал угадать Борис.

– Он хотел на мне заработать. Дал две таблетки. Очень дорогие и редкие препараты, как он объяснил. Одна пилюля полностью снимает болевой порог. Другая – мощнейший допинг. Если принять обе перед боем… В общем, у меня были все шансы выжить на арене и оказаться в числе победителей.

– А ему-то с того какая выгода? – не понял Борис.

Из зарешеченного окна раздался нервный смешок.

– Знал бы ты, какие деньжищи он на меня поставил! Участники гладиаторских тотализаторов выкупают у колизейских копии досье на бойцов, изучают их, делают ставки. На меня не ставил никто. А когда неприметный аутсайдер вдруг выходит в фавориты, делаются состояния. Теперь понятно?

Борис кивнул.

– Но те таблетки, которые он тебе дал… Это, наверное, незаконно?

– А кто и как о них узнает? Гладиатор, победивший в боях, никогда не расскажет об истинной причине своей победы. За использование допинга предусмотрено наказание. Причем, наказывают только бойца. Хотя я не удивлюсь, если организаторы боев получают свой процент от подобных неожиданных выигрышей. Тогда и вовсе все получается шито-крыто.

– Так значит, ты победила в том бою и… И что?

– Я не победила, пятнистый. Я приняла только одну пилюлю. Обезбаливающую. В бою подставила голову под удар. Так, чтобы не насмерть, конечно. Но получила свое хорошенько. Притворилась мертвой. Наверное, мой клиент был очень расстроен.

– И тебе поверили? – с сомнением проговорил Борис.

– Вся башка была в крови – почему нет? Потом проверяли ошейником…

Борис вспомнил жуткий шрам на шее девушки.

– Как?

– Как обычно. Включали и жгли шею. В гладиаторском ошейнике вмонтирована быстроразогревающаяся спираль. Как в кипятильнике.