(«Сага об Олаве Трюгвасоне» монаха Одда, редакция А // Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв. (Материалы и исследования). М., 1978. С. 39.)

«…По смерти святого (Стефана Сурожского) минуло мало лет. Пришла рать великая русская из Новгорода, князь Бравлин весьма силен. И попленил (все) от Корсуня до Керчи (а затем) со многою силою пришел к Сурожу. В течение десяти дней зло бились между собой (горожане и ратники Бравлина), и через десять дней Бравлин, силою взломав железные ворота, вошел в город и, взяв меч свой, подошел к церкви, к святой Софии. И разбив двери, вошел (туда), где (находится гроб святого). А на гробе царское одеяло и жемчуг, и золото, и камень драгоценный, и лампады золотые (над гробом), и сосудов золотых много (в церкви). Все (это) пограбили (ратники Бравлина). И в тот же час (Бравлин) разболелся. Обратилось лицо его назад, и, лежа, пену (он) источал. Возопил (Бравлин): «Великий и святой человек здесь, и ударил (он) меня по лицу, и обратилось лицо мое назад». И сказал боярам своим: «Верните все, что взяли». Они же возвратили все и хотели князя взять оттуда. Князь же возопил: «Не делайте этого, пусть буду лежать, ибо изломать меня хочет один старый святой муж, притиснул (он) меня (к полу), и душа изойти из меня хочет». И говорит им: «Быстро выводите рать из города этого». Не взяв ничего, рать вышла из города. И не вставал с места князь, пока не сказал боярам: «Возвратите все, сколько пограбили, священные сосуды церковные в Корсуни и Керчи, и везде, и принесите сюда все и положите к гробу Стефана». И затем (вдруг) страшно говорит святой Стефан князю: «Если не крестишься в моей церкви, не уйдешь отсюда и не возвратишься домой». И возопил князь: «Пусть придут попы и окрестят меня. Если встану, и лицо мое (вновь) обратится (вперед), то крещусь». И пришли попы и архиепископ Филарет и сотворили молитву над князем. И крестили во имя Отца и Сына, и Святого Духа. И снова обратилось лицо его (вперед). Крестились же с ним и все его бояре. Но еще шея его болела. Попы же сказали князю: «Пообещай Богу, что всех взятых в плен мужей, жен и детей, захваченных тобой (на территории, простирающейся) от Корсуни до Керчи, ты велишь освободить и возвратить назад». Тогда князь повелел пленников отпустить, каждого восвояси. В течение недели не выходил он из церкви, до тех пор, пока не дал дар великий святому Стефану. И город, и людей, и попов почтив, отошел».

(Житие св. Стефана Сурожского // Материалы по истории СССР. Для семинарских и практических занятий. Вып. 1. М., 1983 С. 263–265.)

«…И разверзся ад, и увидела Богородица мучающихся в аду, и было тут множество мужей и жен, и вопили они. И спросила благодатная архистратига: «Кто это такие?» И ответил архистратиг: «Это те, кто не веровал в Отца и Сына, и Святого Духа, забыл Бога и веровали в то, что сотворил нам Бог для трудов наших, прозвав это богами: солнце и месяц, землю и воду, и зверей и гадов; все это те люди сделали из камней, — Траяна, Хорса, Велеса, Перуна в богов превратили, и были одержимы злым бесом, и веровали, и до сих пор во мраке злом находятся, потому здесь так мучаются…».

(Хождение Богородицы по мукам // Библиотека литературы Древней Руси (далее — БЛДР). Т. 3. СПб., 2000. С. 307–309.)

«Хвалит же гласом хваления Римская страна Петра и Павла, коими приведена к вере в Иисуса Христа, Сына Божия; (восхваляют) Асия, Эфес и Патмос Иоанна Богослова, Индия — Фому, Египет — Марка. Все страны, грады и народы чтут и славят каждые своего учителя, коим научены православной вере. Восхвалим же и мы, — по немощи нашей (хотя бы и) малыми похвалами, — свершившего великие и чудные деяния учителя и наставника нашего, великого князя земли нашей Владимира{43}, внука древнего Игоря, сына же славного Святослава, которые, во дни свои властвуя, мужеством и храбростью известны были во многих странах, победы и могущество их воспоминаются и прославляются поныне. Ведь владычествовали они не в безвестной и худой земле, но в (земле) Русской, что ведома во всех наслышанных о ней четырех концах земли.

Сей славный, будучи рожден от славных, благородный — от благородных, князь наш Владимир и возрос, и укрепился, младенчество оставив, и паче возмужал, в крепости и силе совершаясь и в мужестве и мудрости преуспевая. И самодержцем стал своей земли, покорив себе окружные народы, одни — миром, а непокорные — мечом.

И когда во дни свои так жил он и справедливо, с твердостью и мудростью пас землю свою, посетил его посещением своим Всевышний, призрело на него всемилостивое око преблагого Бога. И воссиял в сердце его <свет> ведения, чтобы познать ему суету идольского прельщения и взыскать единого Бога, сотворившего все видимое и невидимое.

К тому же непрестанно слушал он о православной Греческой земле, христолюбивой и сильной верою: что <в земле той> чтут и поклоняются единому в Троице Богу, что <проявляются> в силы, творятся чудеса и знамения, что церкви <там> полны народом, что города <ее> и веси правоверны, <что> все молитве прилежат, все Богу предстоят. И, слыша это, возгорелся духом и возжелал он сердцем стать христианином самому и <христианской> — земле его.

Так, произволением Божиим о человеческом роде, и произошло. И совлек с себя князь наш — вместе с одеждами — ветхого человека, отложил тленное, отряс прах неверия — и вошел в святую купель. И возродился он от Духа и воды: во Христа крестившись, во Христа облекся; и вышел из купели просветленный, став сыном нетления, сыном воскресения. Имя он принял древнее, славное в роды и роды — Василий, с которым и вписан в книгу жизни в вышнем граде, нетленном Иерусалиме.

И, совершив сие, не остановился он на том в подвиге благочестия и не только тем явил вселившуюся в него любовь к Богу. Но простерся далее, повелев и всей земле <своей> креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа, чтобы во всех градах ясно и велегласно славиться Святой Троице и всем быть христианами: малым и великим, рабам и свободным, юным и старцам, боярам и простым людям, богатым и убогим. И не было ни одного противящегося благочестивому повелению его, даже если некоторые и крестились не по доброму расположению, но из страха к повелевшему <сие>, ибо благочестие его сопряжено было с властью.

И в единовремение вся земля наша восславила Христа со Отцом и со Святым Духом. Тогда идольский мрак стал удаляться от нас и явилась заря правоверия; тогда тьма служения бесовского исчезла — и слово евангельское осияло нашу землю. <Тогда> капища разрушались и поставлялись церкви, идолы сокрушались и являлись иконы святых, бесы убегали, крест же освящал грады. (…)

Как уверовал? Как воспламенился ты любовью ко Христу? Как вселилось и в тебя разумение превыше земной мудрости, чтобы возлюбить невидимого и устремиться к небесному? Как взыскал Христа, как предался ему? Поведай нам, рабам твоим, поведай же, учитель наш! Откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа?

Откуда <возымел> испить от сладостной чаши памятования о будущей жизни? Откуда <восприял> вкусить и видеть, «как благ Господь»?

Не видел ты Христа, не следовал за ним. Как же стал учеником его? Иные, видев его, не веровали; ты же, не видев, уверовал. Поистине, почило на тебе блаженство, о коем говорилось Господом Иисусом Фоме: «Блаженны не видевшие и уверовавшие». Посему со дерзновением и не усомнившись взываем к тебе: о блаженный! — ибо сам Спаситель так назвал тебя. Блажен ты, ибо уверовал в Него и не соблазнился о Нем, по неложному слову Его: «И блажен, кто не соблазнится о Мне»! Ибо знавшие закон и пророков распяли Его; ты же, ни закона, ни пророков не читавший, Распятому поклонился!