Такое явление следует отразить в модели номенклатурного класса. При этом к военной надо причислить и номенклатуру оборонной промышленности, подчиненной Военно-промышленной комиссии (ВПК) при Президиуме Совета Министров СССР. В номенклатурной среде оборонную промышленность часто называют «девяткой» — по числу девяти важнейших министерств, на режимных предприятиях которых производятся вооружения и технические средства для армии. Например, Министерство общего машиностроения создано специально для производства ракет, а за маловразумительным названием «Министерство среднего машиностроения» скрывался огромный промышленный комплекс по производству ядерного оружия (в 1989 году это министерство было слито с другим ядерным комплексом — Министерством атомной энергетики СССР и теперь называется Министерством атомной энергетики и промышленности СССР). Не нужно, однако, думать, будто оборонная промышленность, «оборонка», сводится лишь к девяти главным министерствам — военные заказы размещаются в любой отрасли, и им отдается приоритет. Например, даже безобидный с виду Государственный комитет по стандартам — Госстандарт, вроде бы призванный следить за качеством продукции, содержит в своей структуре несколько секретных предприятий, работающих по заказам военных. На предприятиях Министерства угольной промышленности производится графит для ракетных сопел и т. д. Разделение промышленности на оборонные и необоронные в СССР в значительной степени условно — государство принадлежит номенклатуре, а она рассматривает все хозяйство страны как единый комплекс своей собственности.

В модели правильнее всего, видимо, представить кагебистскую военную номенклатуру в виде гребней у основания конуса, непосредственно отходящих от центрального стержня — партаппарата. Третьим таким гребнем, меньшим по значению и, следовательно, по размеру в модели будет номенклатура органов пропаганды (печать, радио, телевидение, так называемые творческие союзы, общество «Знание» и т. д.).

Четвертый гребень, примерно такого же размера, — номенклатура внешнеполитической службы. Сюда относятся аппарат Министерства иностранных дел СССР и номенклатура Союза обществ дружбы, комитетов (защиты мира, за безопасность и сотрудничество в Европе, советских женщин, молодежных организаций, ветеранов войны, солидарности с народами Азии и Африки и другие), а также внешнеполитических институтов.

Главная опора класса номенклатуры — полицейский террор и военная сила, но пропаганда и внешнеполитическая служба тоже призваны оказывать поддержку.

Дополненный таким образом в нашей модели конус номенклатуры приобретает очертание ракеты с четырьмя стабилизаторами: двумя большими и двумя поменьше.

Но находится эта ракета не в безвоздушном космическом пространстве. Наоборот, тело номенклатурного организма окружено питательной средой — многомиллионной массой членов КПСС. Эта масса — часть управляемого номенклатурой народа: интеллигенции, рабочих, служащих и колхозников. Именно в таком качестве она и нужна классу номенклатуры. Но, как мы уже говорили, эта партийная масса стремится хоть немного подняться над народом и тихо мечтает попасть в номенклатуру. В партийной массе все время происходит движение: отдельные частички — индивидуумы и целые группы — пытаются подобраться поближе к кажущемуся им столь привлекательным телу номенклатурного конуса, другие выталкиваются прочь из партийной массы, третьи, боясь быть вытолкнутыми, довольствуются своим местом. Наиболее удачливые плотно облепили тело номенклатуры и ищут возможности просочиться в него. Это секретари парторганизаций и члены их бюро и комитетов, замы и помы номенклатурных чинов. Все вместе они составляют в партийной массе верхний слой, который можно назвать «предноменклатурой». Именно из этого слоя и совершается тот путь наверх, который мы проследили на примере товарища Иванова.

Сконструированная выше коническая модель номенклатуры, конечно, условна. Социальные тела не имеют четких очертаний геометрических тел. Если бы на основании точных статистических данных о составе и количестве номенклатуры вычертить соответствующие кривые и вылепить по ним пространственную модель, получилось бы уродливое бугристое тело с неравномерно-многоступенчатым заостренным стержнем. Однако в принципе и само тело, и его стержень были бы конусообразными.

Описанный выше конус — лишь модель второй степени, геометрическая модель пространственной модели номенклатуры. Но для понимания структуры этого класса она дает больше, чем дало бы созерцание углублений и вздутий более точной пространственной модели, ибо, не отвлекая внимания на частное и случайное, она дает представление об общем и закономерном в структуре номенклатурного класса.

Номенклатура — правящий класс, класс-ракета. На какой курс легла она в своем полете во времени?

Может быть, несмотря на карьеризм, на интриганство, на старание сделаться наследственным, класс-ракета следует курсу, провозглашенному Марксом и записанному в программах, речах, статьях? Может быть, летит она к бесклассовому коммунистическому обществу, к отмиранию государства, к равенству всех без исключения, к светлому будущему всего человечества?

Последующие главы должны дать ответ на этот вопрос.

История свидетельствует: всякий господствующий класс всегда был одновременно эксплуататорским классом. Энгельс справедливо писал: «В основе деления на классы лежит закон разделения труда. Это, однако, отнюдь не исключало применения насилия, хищничества, хитрости и обмана при образовании классов и не мешало господствующему классу, захватившему власть, упрочивать свое положение за счет трудящихся классов и превращать руководство обществом в эксплуатацию масс». [181]

Относится ли это правило к господствующему классу реального социализма — номенклатуре?

Чтобы рассмотреть поставленный вопрос, нам надо вступить в сферу политэкономии социализма, а это нелегкая задача.

Маркс писал как-то Л. Кугельману: «Безусловный интерес господствующих классов требует увековечения бессмысленной путаницы. Да и за что же, как не за это, платят сикофантам-болтунам, которые не могут выставить никакого другого научного козыря, кроме того, что в политической экономии вообще не разрешается мыслить?» [182]

На такой основе и возникла существующая ныне в соцстранах политэкономия социализма. Ожидать помощи от этой номенклатурной науки не приходится.

Хотя, по Ленину, политэкономия является одной из трех составных частей марксизма, тем не менее победа марксизма на одной шестой части планеты не ознаменовала собой торжества марксистской политэкономии. Наоборот, среди всех общественных наук именно она стала камнем преткновения. Казалось бы, долженствующая быть кристально ясной, политэкономия социализма никак не давалась, несмотря на то, что были привлечены для се разработки лучшие теоретические силы партии, и писали они свое произведение на уютной государственной Даче, и даже лично товарищ Сталин давал им указания и сочинил свой очередной гениальный труд «Экономические проблемы социализма в СССР». Только после 11-летних стараний удалось, наконец, в 1954 году родить книгу по политэкономии социализма — основу уникальной научной дисциплины, в которой каждое утверждение — фантазия.