Да, вот так будет лучше. Олег Игоревич. Не «твой отец». Не «Звонарев». Олег Игоревич. Очень корректно и безопасно для разговора.

– Кто этот сотрудник? – спросила Полина.

– Червяков.

– Заместитель?

– Да. От него требовалось одно: предупредить кредиторов об опасности, если что-то такое случится.

– И «что-то такое» случилось?

– Случилось, – кивнул Маркелов. – Олег Игоревич был должен многим. И когда он принял решение отдать кое-кому долги, он ошибся. Так получилось. Отдал не тем, кому нужно было отдать в первую очередь. Червяков предупредил своих тайных хозяев об опасности. Они попытались упредить Олега Игоревича. И он погиб. Заказное убийство – штука в расследовании неудобная. Процент раскрываемости низкий. Но это дело мы доведем до суда. Слишком сильно они наследили, картина вырисовывается четкая. В общем, ты можешь уже никого не бояться. Все твои неприятности в прошлом. Живи без страха.

Маркелов не удержался и потрепал Полину по волосам, как будто это была вымышленная девушка.

– И еще, – сказал он, уводя взгляд в сторону и старательно делая вид, что его что-то отвлекло. – Знай, что Прокопов не убивал Олега Игоревича. Да, у них были очень плохие отношения. Очень скверные. Но – не убийство. Ты должна это знать. Прокопов – очень сложный человек. Он совсем не ангел. Но убийства он не замышлял.

– Но вы же его ищете.

– Нет.

Маркелов вдруг засмеялся.

– Прокоповские люди там, на Кипре, помяли мне бока. Но я не в претензии. Я не злопамятный.

Он посмотрел на свою машину.

– Тебя подвезти?

Значит, их беседа завершилась.

– Нет, спасибо, – ответила Полина.

Ей некуда спешить.

– Не пропадай больше, – попросил ее Маркелов. – Мне хотелось хотя бы изредка слышать твой голос в телефонной трубке.

– Обещаю, что буду звонить. Спасибо вам.

Маркелов уже садился в машину.

– Да, кстати! – сказал вдруг. – В Москве открылся новый ресторан. Знаешь, как он называется? «Никосия». Ты там еще не бывала?

– Нет.

– Сходи, – посоветовал Маркелов. – Презабавное местечко. Тебе сразу вспомнится Кипр. У тебя ведь, я надеюсь, в связи с Кипром не только отрицательные ассоциации возникают?

– Ну что вы! Совсем наоборот! Если честно, я влюбилась в этот остров.

Первое, что увидела Полина, войдя в «Никосию», – висящие под потолком высушенные тыквы-погремушки. Интерьер был выдержан в деревенском стиле: неровные стены, выкрашенные белой краской, деревянные столы и лавки, какие обычно можно увидеть в тавернах, а для тех, кто привык восседать отдельно, – столь же грубые на вид стулья. На стене висит не очень искусно сделанный кистью народного художника портрет человека, в котором только знающий реалии Кипра зритель распознает первого президента республики архиепископа Макариоса.

Посетителей не было – середина дня. Полина опустилась на стул. Ее присутствие, видимо, уже обнаружили. Шаги. Полина подняла голову. К ней приближалась тетя Галя собственной персоной. Так вот оно что! Ай да Маркелов!

– Здравствуй, Полина, – сказала тетя Галя. – Твой друг тебе подсказал, как меня найти?

– Какой друг?

– Ну, ди-джей этот.

– Хеджи?

– Да, я с ним встречалась.

– Ничего он мне не передавал. Решил, наверное, уберечь меня от нежелательных контактов, – невесело усмехнулась Полина.

– Погоди-ка! А как же ты тут оказалась?

– Маркелов подсказал.

– Какой Маркелов?

– Милиционер, который приезжал на Кипр.

У тети Гали вытянулось лицо.

– Значит, он знает, где вас искать, – сказала Полина. – Но не имеет к вам никаких претензий. Про то, что не имеет претензий, это он сам мне сказал. Ни вас он не собирается преследовать, ни Прокопова.

При упоминании о Прокопове Полина непроизвольно опустила глаза. Тетя Галя села напротив. Их разделял стол.

– Это хорошо, что ты пришла, – сказала тетя Галя. – Потому что нам есть о чем поговорить.

– Я не хочу ни о чем говорить!

– Полина! Это такая тема, что…

– Я знаю, что это за тема. Я все знаю.

– Что – все? – не поверила в возможность подобного тетя Галя.

– Про Прокопова, – сказала Полина. – И про себя. Вы ведь тоже… Не мамина родственница… Вы по прокоповской линии… Сестра ему, наверное?

Было заметно, что тетя Галя безуспешно пытается собрать свои разбежавшиеся мысли. Так бывает, когда предстоящий разговор выстраивается заранее, а потом вдруг открываются новые обстоятельства, и все домашние заготовки становятся ненужными, и приходится перестраиваться на ходу. Не у всех получается.